Майкл Хадсон - Убийство Хозяина - Как финансовые паразиты и долговое рабство разрушают мировую экономику

Рассмотрение создания в значительной степени фиктивных, невыплачиваемых высоких финансовых требований к экономике, как если бы они увеличивают объёмы производства и богатства, не учитывает масштабные меры срочной государственной помощи, необходимые для поддержания банковского сектора. «Внешние экономические» издержки являются формой долгового загрязнения. «Когда кто-то уверенно ссылается на вклад финансовых услуг в национальный доход, — пишет Джон Кей, обозреватель газеты „Файнэншл таймс“, — можете быть уверены, что он совершенно не понимает эзотерическую концепцию „косвенно измеряемых финансовых услуг“ (и не спрашивайте, что это такое). Спрашивают лишь несколько человек в глубинах национальных статистических управлений. Эта проблема ставит под сомнение обоснованность заявленных темпов роста как до, так и после кризиса». Аналогичным образом Ив Смит отмечает результат периодических кризисов:

Эндрю Холдейн из Банка Англии, используя простой приблизительный анализ, пришёл к выводу, что у банков не было возможности даже незначительно оплатить весь ущерб, который они наносят с точки зрения потерянной продукции.

...В отчёте по ВВП об экономическом вкладе финансового сектора в «услуги» «не учитывается риск. До кризиса 2008 года действия банков с повышенным риском и леверидж считались „ростом“ ВВП. С тех пор исследования показали, что корректировка с учётом риска могла бы снизить вклад финансового сектора в ВВП на 25-40%».... В результате «вклад финансового сектора в ВВП в значительной степени является статистическим миражом...».

Получающаяся в результате система, на вид, эмпирической статистики приводит к путанице в том, что на самом деле происходит с экономикой. Как подытожил Алан Гринспен, если просто смотреть статистику ВВП, вы вообще не заметите пузырь:

Итак, вопрос в том, что делать, если вы не можете остановить образование пузыря? К счастью, большинство пузырей незаразны. Бум доткомов, когда он выдохся, никак не отразился в цифрах ВВП в 2001 и 2002 годах. Его не было. Крах 1987 года действительно был самым ужасным событием, и я призываю вас найти его след в показателях ВВП. Его там нет. Да, были огромные потери капитала, но, по существу, у людей, которые уже получили доходы от прироста капиталов.

Реальный ряд национальных счетов должен показывать, что вместо использования своего богатства для инвестирования в рост производства для повышения уровня жизни, Один Процент предоставляет свои сбережения под проценты для получения дохода за счёт наёмных работников, недвижимости, промышленности и правительства, сокращая экономику вместо её роста.

В настоящее время большинство финансовых транзакций производится с другими финансовыми учреждениями, в основном в форме компьютеризированных ставок («деривативов»), которые рассчитывают риски, как будут изменяться процентные ставки и обменные курсы или цены акций и облигаций. Выигрыш одной из сторон — это потеря другой, и в итоге всю систему приходится спасать правительству. Но вместо того, чтобы просто создавать деньги и расплачиваться со всеми, руководители центрального банка настаивают на том, чтобы платили работники и промышленность, повышая налоги в «реальной» экономике для оплаты убытков финансового сектора. Это проделывается под предлогом, что именно финансовый сектор делает экономику богаче, а не беднее, и такая жёсткая экономия (то есть бедность для 99 процентов) станет «лекарством» — лекарством, главным образом от того факта, что Один Процент ещё не распоряжается всем богатством.

Руководящий принцип сегодняшних официальных статистических моделей, по-видимому, заключается в том, что, если люди не видят незаработанного богатства, ясно обозначенного как накладные расходы, если нет показателей для измерения объёма продукции, откачиваемого сектором FIRE и монополиями, то избиратели с меньшей вероятностью будут выступать за регулирование или налогообложение этих средств. Концепция паразитической деятельности, в которой выигрыш одной стороны является потерей другой, цинично исключёна из форматов государственного учёта. Это очевидное одурачивание позволило заинтересованным лицам получить контроль над статистической сенсорной системой общества, которая должна направлять его экономическое планирование, налоговую политику и распределение ресурсов.

Таким образом, мы возвращаемся к стратегии финансового паразитизма: чтобы извлечь излишки экономики в форме ренты и процентов, необходимо убедить людей в том, что сектор FIRE вносит вклад в реальную экономику в соответствии с доходами, которые зарабатывают его получатели. Счета NIPA защищают земельную ренту, процентную и другие финансовые ренты, а также монопольные ренты как способствующие выпуску продукции, а не чуждые «реальной» экономике, как извлекающие паразитические трансфертные платежи. «Бесплатный завтрак» рантье изображается как вклад в национальный доход и продукт, а не как вычет, то есть трансфертный платёж от 99 процентов Одному Проценту. Исчезает сама идея, что проценты, рента и взвинчивание цен являются обременительными накладными расходами.