Майкл Хадсон - Убийство Хозяина - Как финансовые паразиты и долговое рабство разрушают мировую экономику

Когда наступает кризис, традиционная политика допускает дефолт безнадёжных долгов, представляя судам решать, кто и что был должен. «АИГ», вероятно, обанкротилась бы, и её страховые выплаты по дефолту были бы сокращены до её способности платить обманутым пенсионным фондам, немецким земельным банкам и другим инвесторам в «мусорные» ипотеки, купленные ими у Уолл-стрит. Или, возможно, «АИГ» выдержала бы шторм и увидела, что цены её деривативов восстановились (как это и произошло позже), хотя бы сохранив свою наличность за счёт обвинения «Голдман Сакс» во введении в заблуждение.

Вместо того, чтобы позволить реализоваться этому сценарию, министерство финансов бросилось «сохранять приличия», заставляя действительность соответствовать корыстной «мусорной» модели (mark-to-model) бухгалтерского учёта Уолл-стрит (в стиле «Энрон»). Министерство вмешалось, чтобы заплатить всем участникам, как будто их финансовые требования были честными и выполнимыми. Предполагалось, что оживление «пузыря» позволит экономике восстановиться, если заимствовать ещё больше, чтобы продолжать обслуживание растущего долга.

Эта история просачивалась в прессу постепенно, и наиболее грязные детали были раскрыты на суде в 2014 году, где Гринберг и его компания, «Старр Интернешнл», предъявили иск правительству США. Прежний министр финансов Полсон и различные чиновники из Федеральной резервной системы под присягой показали, почему они чувствовали необходимым найти главный источник денег для спасения Уолл-стрит сверх того, что политические деятели согласились выделить. Финансирования по программе TARP оказалось недостаточно для выплат, без побуждения к политическому возмущению. Поэтому «АИГ» пришлось выпотрошить, чтобы выручить банкиров, введя внешнее управление и быстро выделив ей 85 млрд долл. (позже увеличенных до 182 млрд долл.) для спасения настоящих выгодополучателей — «Голдман Сакс» и других больших инвестиционных банков.

Конечно, «АИГ» ни в коем случае не была невинной овечкой. Перспектива того, что всё больше и больше должников возьмут на себя экспоненциально растущий долг, создала огромный рынок для подписания договоров страхования от дефолта. Лондонское подразделение «АИГ» господствовало в этом бизнесе, взимая низкие сборы за страхование многих наихудших «ссуд лжецов», выброшенных на рынки США и Европы. Никаких попыток создания достаточных резервов для покрытия застрахованных рисков сделано не было. Но пока не наступил крах, это занижение страховых взносов позволяло лондонским менеджерам «АИГ» выплачивать себе огромные зарплаты и бонусы, как если бы они зарабатывали деньги на реалистичной оценке рисков.

Лондон как глобальный центр «мусорного» банковского дела и фиктивного страхования

«АИГ» начала продавать свопы на дефолт по кредиту через свой лондонский офис уже в 1987 году. «Лёгкое прикосновение» Управления по финансовым услугам (FSA) при министре финансов Гордоне Брауне привело к гонке секторов глобального банковского дела и страхования на дерегуляционное дно. Это побудило многие американские и другие иностранные банки перебраться в Лондон. За ними быстро последовали исландские и российские клептократы. К 2000 году подразделение финансовых продуктов «АИГ» сделало свопы на дефолт по кредиту (CDS) своим основным бизнесом, перейдя в область субстандартных кредитов в 2003 году и выпустив в 2004 году первые многосекторные CDS. «В то время как многие контрагенты покупали эти контракты для хеджирования или минимизации кредитного риска, „АИГ“, по сути, заняла другую сторону, одностороннюю долгосрочную ставку на ипотечный рынок США», — отметила Надзорная группа Конгресса в своём докладе «Спасение ,,АИГ“» 2010 года. Председатель Федеральной резервной системы Бен Бернанке описал этот филиал как недокапитализированный «хедж-фонд по сути, который был прикреплён к крупной и стабильной страховой компании».

В США местные органы страхового регулирования проявляли большую бдительность в надзоре за безопасным инвестированием резервов. Но «АИГ» купила небольшой сберегательный банк, что позволило ей выбрать в качестве национального регулятора ненадёжное Управление надзора за сберегательными учреждениями (OTS). В докладе Надзорной группы Конгресса отмечается, что у OTS (цинично прозванное Управлением надзора за кражами за его дерегулирующую позицию во время кризиса со ссудно-сберегательными ассоциациями (S&L) в 1980-х гг.) и близко не было ресурсов, необходимых для надзора за обширными операциями «АИГ». OTS мало интересовалось сложными ставками «АИГ» на цены «мусорных» ипотек.