Владимир Павленко - Мифы «устойчивого развития». «Глобальное потепление» или «ползучий» глобальный переворот?

— создание нового Совета прошений и просьб, задачей которого станет увеличение доли НПО в ООН (имеется в виду положение доклада НГС о создании Совета ООН по петициям — коллегии высокого уровня, служащей инструментом коммуникации между Генеральной Ассамблеей и Советом Безопасности, а также тесно координирующей свою деятельность с Верховным комиссаром ООН по правам человека. Совет по петициям в итоге так и не был создан. — Авт.);

— учреждение нового Международного уголовного суда, который будет разрешать конфликты между нациями (решение о его основании было принято в июле 1998 года в Риме). (Этот пункт действительно выполнен: в докладе „Более безопасный мир..." Совет Безопасности ООН призывается к более решительному использованию полномочий по передаче дел по конфликтам, причем не только международным, но и внутренним, в Международный суд, используя его Римский статут 1998 года 166. — Авт.);

— создание Международного трибунала для суда над преступниками и государствами по обвинению в геноциде и преступлениях против человечности (был создан в 2002 г.). (Здесь Эстулин ошибается: Международный суд [Гаагский трибунал] был создан в 1998 году в соответствии с Римским статутом, в 2002 г. он лишь начал действовать. Под юрисдикцию суда попадают дела по обвинению в геноциде, военных преступлениях и преступлениях против человечности, которые были совершены после 1 июля 2002 г., и, в отличие от Международного трибунала по бывшей Югославии [МТБЮ], Гаагский трибунал не ограничен ни временными, ни пространственно-территориальными рамками. — Авт.);

— расширение полномочий Международного суда (не произошло. — Авт.);

— расширение полномочий Генерального секретаря (не осуществлено, но постоянно предлагается в самых различных формах — от учреждения должности первого заместителя генсека по вопросам мира и безопасности до попыток принудить государства — члены ООН к ежегодным отчетам перед генсеком. — Авт.).

С учетом того, что большинство предложений, о которых пишет Д. Эстулин, не выполнены и в настоящее время подвергаются корректировке, говорить о том, что перед нами конечный план, конечно же, неверно. Скорее, речь идет о каком-то промежуточном варианте, связанным с поиском путей выхода из тупика, в котором оказался процесс реформирования ООН, и этот выход отыскивается на путях вывода из этой международной Организации основных центров принятия решений.

Вместе с тем ООН по-прежнему отводится важнейшая роль, связанная с подготовкой глобального общественного мнения к введению «нового мирового порядка». Параллельно с этим процессом максимально усиливается силовая составляющая глобального управления, совершенствуются приводящие ее в действие международно-правовые механизмы. Так, в главе 11 мы получим возможность убедиться в том, насколько активно и динамично протекает процесс переплетения миротворческих миссий ООН и НАТО, в которой для этого созданы Силы реагирования и целая система партнерств, включая программу «Партнерство ради мира».

Как показал саммит Россия — НАТО, прошедший 20 ноября 2010 года в Лиссабоне, особое внимание мимикрирующие под

ООН натовцы уделяют проблемам постсоветского пространства и прежде всего Российской Федерации.

Не забываются и традиционные инструменты влияния на глобальную ситуацию с помощью экологии. Показательной в этом смысле стала СОР-16–16-я Конференция Сторон Рамочной конвенции ООН по изменению климата, состоявшаяся в декабре 2010 года в Канкуне (Мексика). Как увидим в главе 12, жесткое и эмоциональное столкновение позиций развитых и развивающихся стран на ней наблюдалось только при обсуждении одного-единственного по-настоящему важного вопроса, камнем висящего на шее у адептов «устойчивого развития» с предыдущей СОР-15 в Копенгагене. А именно: о замене истекающего в 2012 году Киотского протокола новым юридически обязывающим соглашением.

Приведенная модель системы глобального управления, в основу которой положены принципы регионализма и «Глобальное партнерство в Целях развития», предусматривает ведущую роль «частных и независимых групп» — глобальной олигархии, представленной прежде всего банковским капиталом. К интересам именно этих групп, как помним, предлагалось адаптировать не только правительства, но и межправительственные институты самой ООН. Рассматриваемые нами документы помогут назвать основных «людей и организации», принадлежащих к «частным и независимым группам» «интеллектуальной элиты и мировых банкиров» если не поименно, то близко к тому, а также подтвердить сформулированные выше цели и принципы их работы, выявив наиболее вероятный вектор дальнейшего расширения активности.