Владимир Павленко - Мифы «устойчивого развития». «Глобальное потепление» или «ползучий» глобальный переворот?

Начиная с 2008 года форумы мировой политики возобновились в новом формате, уже под эгидой Французского института международных отношений (IFRI), возглавляемого автором одного из докладов Римскому клубу Т. де Монбриалем. Остается лишь ждать, займут ли они место Комиссии по глобализации, или ее функции вновь перейдут к новой, очередной комиссии, которая может быть создана примерно в 2012 году в связи с проведением Конференции ООН по окружающей среде и устойчивому развитию «Рио+20»?

Однако с Горбачевым или без него реализация «глобального плана» Римского клуба вступала в новую стадию.

22 сентября 2010 года в Нью-Йорке завершился Всемирный саммит ООН по «Целям развития тысячелетия» — третий по счету после Саммита тысячелетия 2000 года и Всемирной встречи (саммита) на высшем уровне 2005 года*.

В Итоговом документе саммита была зафиксирована «решимость коллективно продвигать вперед и укреплять глобальное партнерство в целях развития, <...> подтвержденное в Декларации тысячелетия, Монтеррейском консенсусе, <...> Йоханнесбургском плане выполнения решений, Итоговом документе Всемирного саммита 2005 года и Дохийской декларации <...>. Мы признаем, — говорилось в документе — что утверждение принципов благого управления и верховенства права на национальном и международном уровнях имеет важнейшее значение для обеспечения поступательного, всеохватного и справедливого экономического роста, устойчивого развития и искоренения нищеты и голода» (курс. — Авт.) 345 .

Перечисленные документы 2000–2010 годов, а также ряд других, датированных концом 1990-х и серединой первого десятилетия XXI века, мы будем далее последовательно рассматривать в целях выявления особенностей реализации объединяющих их планов «устойчивого развития», тесно связанных, как следует из приведенной цитаты, с «благим управлением», осуществляемым в том числе, «на международном уровне». Не забудем, что институт всемирных саммитов, сложившийся между конференциями ООН в Рио-де-Жанейро и Йоханнесбурге (1992 и 2002 гг.), закрепил вектор эволюции от одного формата — «по окружающей среде и развитию» к другому — «по устойчивому развитию».

Но Саммит тысячелетия не только продолжил линию этих конференций ООН, но и составил основу новой системы институтов, от них отпочковавшейся. Если в годы холодной войны экология и разоружение являлись единственными лазейками, позволявшими включить глобальную проблематику Римского клуба в мировую повестку дня, невзирая на биполярную конфронтацию, что и обусловило появление в 1987 году концепции «устойчивого развития», то после распада СССР ситуация круто изменилась. Осмысление того, что политическое планирование можно было бы и отделить от экологической и гуманитарной частей этой повестки, специализировав и поставив его на институциональную основу, а также подготовка соответствующих политических и организационных решений потребовали от десяти до пятнадцати лет. В результате ряда мероприятий, проведенных начиная с 1992 года, в 2005–2010 годах были приняты важные организационные решения, глубоко переформатировавшие конфигурацию глобальных институтов.

Во-первых, в рамках «Повестки дня на XXI век» — очень расплывчатой и объемной, развернутой почти на тысячу страниц, был выделен компактный, идеологически акцентированный документ. Это «Цели развития тысячелетия» (ЦРТ) [Прил. 6], провозглашенные в 2001 году сессией Генеральной Ассамблеи ООН на основе Декларации состоявшегося в 2000 году Саммита тысячелетия [Прил. 5]. «Цели развития тысячелетия» сегодня находятся в центре внимания, в то время как о «Повестке...» практически никто не вспоминает, что означает ее фактическую сдачу в архив, осуществленную обычным для глобализаторов явочным порядком.

Одновременно из ЦРТ начинает выделяться и возвышаться «Глобальное партнерство в целях развития». В документах ООН встречаются оба термина, но с 2005 года, как увидим, «Глобальное партнерство в целях развития» начинает выводиться на первый план. Постепенно видоизменяясь, эта цель 8 превращается в главный механизм проведения в жизнь программы установления глобального контроля над природными ресурсами.

ЦРТ включают восемь целей и 21 задачу [Прил. 6]. Провозглашается решимость «мирового сообщества» достичь их к 2015 году, хотя в некоторых пунктах возможные сроки реализации увеличиваются до 2020 года.