Владимир Павленко - Мифы «устойчивого развития». «Глобальное потепление» или «ползучий» глобальный переворот?

Обратим внимание: после такой уничтожающей и, надо признать, справедливой критики, вдруг, откуда ни возьмись, следует вывод о том, что «кризис современной демократии не дает оснований отвергать ее». Почему? Потому, считают авторы отчета, что «утверждение демократии в странах, освободившихся от авторитарных режимов (то есть прежде всего в России и СНГ. — Авт.)», оказывается, «требует от их граждан смены позиций и общественного поведения» 118. То есть замены идеальных базовых ценностных установок, находящихся в основе образа жизни, материальными. Именно это главное, а отнюдь не «демократия»! И, тем более, не «права» слишком много возомнившего о себе индивида, никого на самом деле не интересующего!

Вот так — коротко и ясно, без обиняков. Получается, что критерии и пути повышения «общественной эффективности» по Кингу и Шнайдеру если и отличаются от таковых по Пестелю, то только в сторону большей конкретики и цинизма.

Третий круг проблем, поднятых в докладе «За пределами роста», как помним, был посвящен технологиям. Основных, содержательных идей в том документе нам представили две: о необходимости, под предлогом борьбы с бедностью в развивающихся странах, «пересадки» в них технологий вместе с политическими институтами, а также о переводе технологического развития из реального промышленного сектора в виртуальный, «инновационный».

В отчете Кинга и Шнайдера с этими вопросами дело обстояло примерно так же, как и с разоружением: тренд углубления в проблематику наблюдался обратный — в сторону отказа от нее. В рамках общего курса на деиндустриализацию, принятого уже рассмотренными нами докладами «Пределы роста» и «За пределами роста», но вопреки их предложениям о «новой индустриализации» развивающихся стран, указывалось, что такая индустриализация «под силу только транснациональным корпорациям или покупкам технологии за рубежом» 182 . Иначе говоря, устанавливались фиксированные формы контроля над любым экспортом технологий. Либо это делают ТНК, либо технологии продаются, но, как помним, на условиях политической лояльности, связанной с «пересадкой институтов». Точка!

Одновременно заявлялось о начале весьма показательного процесса перераспределения технологических изысканий из промышленной сферы в социальную.

«Глобальная революция, — писали Кинг и Шнайдер, — выдвигает требование существенной переориентации исследовательских программ и радикальной переоценки приоритетов. <...> Может быть, будет полезно в общих чертах определить сам подход. В области фундаментальных исследований усилия должны быть направлены на изучение природы человека, его индивидуальности, мотивов поведения, потенциала и ограничений, а также на изучение социальных, образовательных и других структур» 183 (курс. — Авт.).

В рамках, надо полагать, именно этого подхода и давалась высокая оценка информационным технологиям и микроэлектронике. Вовсю пропагандировались роботизация и электронная автоматизация, особенно в финансовой сфере. «Уже существуют автоматизированные банки и страны, где нет наличных денег, — восхищались авторы доклада. — Очень быстро производят операции автоматизированные биржи и системы перевода денег; компьютер стал неотъемлемой частью исследовательской деятельности» 184 .

Речь, таким образом, как представляется, шла о двух взаимосвязанных процессах: поиске путей удовлетворения индивидуальных потребностей «сильных мира сего» по максимальному продлению жизни — мы об этом уже упоминали со ссылкой на «одного РФ-олигарха», а также о расширении спектра возможностей контроля над поведением тех, кто в заветный список глобальных олигархов не попал. Знаменательная эволюция взглядов, особенно если не забывать, что происходила она с 1987 по 1990 годы, на фоне развертывавшейся и явно двигавшейся к своему трагическому финалу «перестройки».

Четвертый круг проблем, как он был описан Э. Пестелем в докладе «За пределами роста», — энергия и окружающая среда. Лишь здесь отчет продемонстрировал полную и всеобъемлющую преемственность ко всему проделанному Римским клубом ранее, поставив в центр проблему «глобального потепления» и его последствий, которыми запугивал как обывателя, так и лиц, облеченных полномочиями принимать решения. «Представляется, — писали Кинг и Шнайдер, — что мы уже переступили ту критическую черту, за которой воздействие человека на окружающую среду становится разрушительным и необратимым» 185 .