Герфрид Мюнклер - Империи. Логика господства над миром. От Древнего Рима до США

Взгляд на центр, который доминирует в империалистических представлениях, должен быть дополнен взглядом на периферии — на тамошний вакуум власти и экономическую динамику, на просьбы о вмешательстве в региональные конфликты подчиненных и на решения ответственных на местах. В формуле «империя по приглашению», которая в последнее время стала использоваться для обозначения расширения американской сферы влияния15, следует искать в первую очередь выражение инициирующей функции периферии при возникновении империи. Без сомнения, бывает и имперская динамика, направленная из центра к периферии, все далее расширяющего управляемую территорию; при этом, однако, следует отметить исходящий от периферии втягивающий импульс, который также ведет к распространению сферы владычества. Какой из двух эффектов действует сильнее, можно определить лишь от случая к случаю. В то время как теории империализма предполагают, что важнейшей является динамика центра16, здесь мы будем исходить из того, что пристальное наблюдение за периферией важно не только в отношении империй прошлого, но и для анализа американской политики последних десятилетий.

Попытка очертить контуры феномена «империя» путем сравнения с прочими политическими структурами будет продолжена и в последующих главах. Однако прежде следует обозначить еще несколько эвристических критериев, которые бы определили разницу между мировыми империями и региональными или кратковременными имперскими образованиями.

Для начала необходимо иметь в виду временную продолжительность существования империи, проходящей по меньшей мере один цикл взлета и падения, а затем обязанной начать новый17. Критерий длительности существования империи отсылает к институциональной способности к реформированию и регенерации, за счет которых империя теряет зависимость от харизматических качеств своего основателя (или поколения основателей). Поэтому ясно, что наполеоновская великая имперская держава в дальнейшем не будет привлекать нашего значительного внимания, как и еще быстрее провалившийся опыт итальянского фашизма и немецкого национал-социализма или же японская попытка создать «Восточноазиатскую сферу сопроцветания».

Тяжелее решить этот вопрос применительно к вильгель- мовскому Кайзеррейху [12] Употребляемое в Германии обозначение Германской империи в период правления ее пос леднего кайзера Вильгельма II (1888-1918). Упоминаемый далее Бисмарк был отправлен в отставку уже в 1890 г. , который, даже если его имперская политика началась не с момента его основания в Зеркальной галерее Версаля, а лишь после отправки Вильгельмом И в отставку Бисмарка, в целом просуществовал дольше, нежели ограничившиеся в основном лишь начальными успехами имперские проекты Муссолини и Гитлера. Если же свести вильгельмовскую и нацистскую имперскую политику в два следовавших один за другим цикла, разделенных лишь поражением в Первой мировой войне, то появляются некоторые основания включать Германию в ряд империй. При условии смены элит можно было бы говорить и об обозначенной выше регенерации*. Нечто похожее может быть сказано и относительно японского проекта большой империи, в случае если его началом полагать русско-японскую войну 1905 года**. Однако и в этом случае следует добавить важное замечание о том, что построение действительно мировой империи в обоих случаях началось очень поздно, а существование самих империй имело сравнительно небольшую продолжительность. Более того, на основании быстрого краха Германии и Японии не представляется возможным четко определить, идет ли речь о мировой или региональной великой державе. В отличие от Майкла Дойла, который в своем сравнительном анализе великих держав уделил Германии и Франции центральное место, здесь обе они будут приводиться лишь как пример failed empires***18.

Помимо критерия временной протяженности важна протяженность пространственная: держава, которая не располагает более чем солидной областью своего господства, попросту не может быть всерьез названа империей. Так, Дунайская монархия* ** * за счет продолжительности существования может быть без сомнения причислена к имперским державам, однако едва ли это допустимо в территориальном отноше- нии. Скорее в данном случае речь идет о среднеевропейской

* Автор не останавливается подробно на ведшейся в исторической науке дискуссии о принципиальной преемственности Второго и Третьего рейхов, хотя высказ ывались прямо противоположные точки зрения. В том числе не было единого мнения и относительно обновления немецких элит.