КОЛЛЕКТИВНО-ДОГОВОРНОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ КАК ПРОЯВЛЕНИЕ ЗАКОНА ЕДИНСТВА И БОРЬБЫ ПРОТИВОПОЛОЖНОСТЕЙ

На нашем предприятии можно увидеть и плакаты по профилактике травматизма, и информацию: «Цех работает без травматизма на протяжении 20 лет». Это заслуга, в первую очередь, коллектива, то, что он соблюдает требования охраны труда. Чтобы быть здоровым и благополучным работником, нужно быть, прежде всего, дисциплинированным.

Но не все зависит от работников. Начальники цехов сами говорят, что на 70% техника безопасности не выполняется из–за того, что нет грузоподъемных механизмов, из — за того, что ко многим рабочим местам затруднен доступ. Раз такие места существуют, давайте не выполнять эту работу до тех пор, пока не будут приняты работодателем такие меры, чтобы работа была безопасно произведена. Когда отдавишь ногу или руку, не дай бог, голову, эта проблема останется только твоей, работодатель спишет тебя как брак и наймет здорового.

Российский комитет рабочих занимается обсуждением насущных проблем рабочего класса. Никто, никогда не разработает нужных нам рекомендаций кроме нас самих. Чтобы успешно решать наши проблемы, надо повышать нашу сплоченность.

Кудрявцев В. М.

представитель РКР по Нижегородской области

Относительно коллективного договора. Не должно быть такого, что вот, мы его заключили и отдыхаем, потом опять кампания. Только тогда коллективный договор будет развиваться, если коллективнодоговорная работа ведется постоянно. Комиссия по коллективному договору — постоянно действующая. Все положения, предназначенные для включения в коллективный договор, делятся на те, что включены в действующий колдоговор и те, что предстоит включить в последующие колдоговоры. В коллективе нужно прорабатывать эти положения для будущего колдоговора, держать людей в состоянии заинтересованности.

Есть такая практика, люди не понимают, что профсоюзная работа требует регулярности и постоянства. Победили, но остановились — и нет победы. А нам нужна победа.

По поводу увеличения рабочего времени. Я начал работать при семичасовом рабочем дне и шестидневной рабочей неделе. И переход на восьмичасовой рабочий день и на два выходных произошел у меня на глазах. Так вот, когда был семичасовой рабочий день, я работал в отделе. У всех было хобби, после работы люди чем–то занимались.

Самое интересное, что когда перешли на восьмичасовой рабочий день, казалось бы, два выходных дня — стало лучше. Ничего подобного. Первыми женщины сказали: «Ой, как плохо, всю субботу и воскресенье теперь пашем».

А раньше, при семичасовом рабочем дне, успевалидомашние дела делать по будням, и воскресенье было свободно для того, чтобы отдыхать. По городу люди гуляли в воскресенье. Вот это точно совершенно было. Кто–то читал книжки, кто–то занимался радиолюбительством. У кого что. И эти два выходных так ничего и не дали, даже потери произошли.

Любимых дел при десятичасовом рабочем дне не будет. Нет времени на любимое дело. Остается время только «на поесть и поспать». Больше ни на что.

Другой момент, медицинский, связанный с удлинением рабочего дня. Люди будут умирать гораздо быстрее, будут изнашиваться и соответственно возможности к самопроявлению вне работы у людей резко сокращаются.

О работе на огородах. Могу совершенно ответственно заявить, у меня был садовый участок в Балахне. У нас товарищество где–то 280 участков. Сейчас живых 110. Посещаемых постоянно 80. На этих посещаемых постоянно растет закуска. Никакого товарного производства там нет. И говорить о том, что люди за счет этого выживают, не серьезно. Туда ездят для того, чтобы в пятницу приехать, выпить, в субботу опохмелиться, в воскресенье очухаться и поехать на работу. Все.

Я думаю, что наша задача на сегодня и на будущее реагировать на предложения об удлинении рабочего дня только одним способом: продолжать направление к семичасовому рабочему дню при пяти рабочих днях в неделю. Мы это определили. От этого отступать нельзя.

Кузнецов А. В.,

токарь ЛП «Технология», Санкт — Петербург

На крупных предприятиях сейчас, в основном, работают люди либо предпенсионного возраста, либо люди пожилые. Дело в том, что очень часто им приходится работать не только по восемь, но и по десять и по двенадцать часов. Они сами остаются. Есть люди, которых просто не выгнать из цеха. Вот в чем дело. И они сами работают. С ними очень трудно разговаривать. Очень большой слой таких пожилых людей, которые всю жизнь проработали.