Виктор Каменев - Россия, 21-й век [СИ]

Почти невидимый в тусклом свете, отец заволок мешок под нижние доски, подпихнул его ногой, чтобы не бросался в глаза, а затем ловко взобрался по деревянной лесенке наверх.

— Что люди скажут? — громко прошептала мать, глядя на отца огромными от страха глазами.

— Скажут — взял в долг. Ты бы видела, сколько таких мешков у святого отца — ему и за сто лет не съесть.

— Отнеси назад! — взмолилась мать. — А если у нас эту муку найдут? Что скажем?

— Скажем — гуманитарная помощь голодающим от нехристей-гейропейцев. Это, кстати, она и есть — видела штампик на мешке? И пусть тогда отец Варсонофий объясняет, почему мука в его амбаре, а не в нашем.

Но мать не слушала никаких доводов.

— Украл, украл, — твердила она в ужасе.

— Так у бесов — не грех, — ответил отец и вдруг подмигнул Серёньке.

И они расхохотались, но не слишком, чтобы кто-нибудь с улицы случайно не услышал, а мать крестилась и приговаривала:

— Господи, спаси и помилуй! Господи, спаси и помилуй!

Отец Лука запер дверь опочивальни и вызвал Мэри Чанг. Дела долго не позволяли ему увидеться с ней. Она танцевала эротические танцы и некоторое время назад была безумно популярна. Её осудил Высший церковный совет, но, как ни странно, и на Святой Руси у Мэри Чанг было множество поклонников; тайных, понятное дело. Православная полиция проводила рейды, изымая календари и плакаты с её изображением, православные священники громили и обличали любителей сатанинских танцев — всё было без толку.

Церковное проклятие на Мэри Чанг не действовало. Она оставалась бодрой, энергичной и продолжала своими танцами, общительностью и непомерной доброжелательностью к окружающим сводить людей с ума.

А потом Патриарх и Престолоблюститель Святой Руси официально пригласил её посетить страну. Девушка без паспорта, гражданка мира, все границы были открыты перед ней. После приглашения Патриарха и Престолоблюстителя — уже точно все.

Мэри Чанг отговаривали. Но она поехала, сказав в интервью, что на Святой Руси её любят, что верующий человек не причинит зла ближнему, что нужно добиваться взаимопонимания. И она, Мэри Чанг, не враг простым людям, и не дочь диавола, а просто любит танцевать и дарить своё искусство окружающим.

Танцевала она и впрямь потрясающе. Её гибкое тело выделывало такие штуки, что захватывало дух. Минимум одежды облегал её потрясающе красивую плоть. Чего греха таить, отец Лука тоже числил себя поклонником таланта азиатской танцовщицы.

Мэри Чанг арестовали, едва она пересекла границу. По стране тотчас же прокатилась волна крёстных ходов. Православные требовали сжечь сатанинскую танцовщицу. Дела Мэри Чанг были плачевны, однако же отец Лука выступил на суде с речью, убедив коллегию проявить милосердие и простить заблудшую душу. К тому же, не стоило игнорировать протесты, градом сыпавшиеся из иностранных посольств.

Смертную казнь для Мэри Чанг объявили формально, а саму её отправили под надзор, каковой и осуществлял отец Лука.

Своего прихода у него не было — он состоял в комиссии Священного Синода. Должность приносила доход, позволявший содержать хороший дом с садом и прудом, иметь аппаратуру зарубежного производства, автомобиль; и вообще, наслаждаться жизнью.

Семьи отец Лука так и не завёл, хотя ему давно уже перевалило за сорок. Ну так а какая матушка позволила бы держать в доме азиатскую танцовщицу, категорически не признающую православной одежды?

Мэри Чанг молча покачивала бёдрами. Она вообще была неразговорчива да и русского языка не знала. Отец Лука сел в кресло, ощущая приятное волнение.

Но тут в дверь постучали.

Отец Лука скрыл Мэри Чанг и крикнул:

— Что надо?

— Отче, — послышался из-за двери голос эконома, — там иностранный специалист буянить изволят!

Отца Луку обуяла досада. Ван Буффель буянит! Маленький, худенький человечек с редеющими волосами и в очках с линзами в палец толщиной!

Пропустить такое зрелище было никак невозможно. И отец Лука отправился.

Разумеется, ван Буффель был пьян. Раскрасневшийся, растрепанный, в съехавшем набок галстуке, он вцепился в рясу священника и заорал дурным голосом:

— Будь проклята ваша страна! Гори она в аду! Мрачная, фанатичная, нищая страна!

Отец Лука хорошенько встряхнул иностранного специалиста, успев подхватить слетевшие с его носа очки.

— А ну тихо! Разошёлся тут! — крикнул отец Лука. — Тебя эта страна приняла и приютила!