Аркадий Мамонтов - Следы империи. Кто мы — русские?

Русская литература очень точно, образно открывает ворота в русскую историю. Великие русские писатели пришли к Богу, поскольку поняли простую мысль — без монархии, без Бога, Россия жить не будет. Александр Сергеевич Пушкин, Федор Михайлович Достоевский, Николай Васильевич Гоголь, Иван Александрович Гончаров, произведения которых стали для нас культурным кодом — через их язык мы осознаем себя русскими.

А. С. Пушкин, пройдя через масонские увлечения юности, дружил с декабристами, с возрастом стал убежденным монархистом. Царь был его личным цензором. Он написал такие строки:

«Государство без полномощного монарха то же самое, что оркестр без капельмейстера: как ни хороши будь все музыканты, но, если нет среди них одного такого, который бы движением палочки всему подавал знак, — никуда не пойдет концерт. ‹…› Должен быть один человек, стоящий выше всего, выше даже закона».

Наставник Пушкина, Василий Жуковский, писал:

«Самодержец есть источник земного закона, но он сам не есть закон, а только выразитель закона Божия, который один — закон, один — верховная правда».

Вся русская литература — это притча о блудном сыне. Когда Россия вернется к Богу, монархия появится буквально на следующий день. Посмотрите на произведение Гончарова «Обломов»: это история гибели человеческой души, потерявшей Бога. «Обрыв» — это не только крутой спуск к Волге, но и состояние человеческой души, утратившей веру в Бога, грехопадение и искупление греха.

Нас убеждают, что история движется линейно и вершиной общественного прогресса является демократия. При этом мы знаем, что демократия существовала еще в античности, а некоторые монархии пусть формально, но живут до сих пор. Либералы всех мастей пугают нас восстановлением самодержавия в России, а монархисты, наоборот, на это надеются. Возможно ли в нашей стране восстановление самодержавия в модернизированной форме, без всеобщей воцерковленности?

Интересный факт: в социальной сети «ВКонтакте» провели опрос: какую форму правления вы считаете для России наилучшей? За президентскую республику, наш нынешний строй, проголосовали 30,1 % опрошенных. За вариант «Только империя, действующая монархия» проголосовало почти столько же — 30,6 % опрошенных.

Трагические события ХХ века в России сделали все, чтобы мы забыли о монархии. Но она продолжает жить в нашем русском сознании, потому что мы выросли как русские люди — это наш подтекст, мы с ним живем. Вспомните, после 1917 года в России пытались создать республику, но вместо нее получилась диктатура. Большевики понимали, что сознание у народа монархическое, и пытались копировать именно монархическую модель.

Интересный факт: Сталина часто называли «отец народов». Такое наименование было заимствовано из римских имперских традиций, оттуда же и «друг детей». Это имперские традиции, ведь у императора нет никаких титулов, он над политикой.

Что получилось из этой копии монархии, вы все прекрасно знаете. Но возможен ли возврат к нашим традициям сегодня?

Лозунг «Православие. Самодержавие. Народность» всегда по-разному воспринимался народом и властью. (Триада «Православие. Самодержавие. Народность» стала воплощением лозунга «За Веру, Царя и Отечество» и была создана в противопоставление девизу французской революции «Свобода. Равенство. Братство». ) Власть подходила к нему с византийской позиции, когда царь был одновременно и монархом, и главой церкви. Но русский народ и ранее не весь был православным, а в наше время доминирующей религией в обществе вообще является атеизм. Получается, что без единой религии, без единого нравственного стержня невозможен возврат к самодержавию.

Вопрос о монархе — это вопрос о Боге, потому что существуют два царя: антихрист и его антипод — Помазанник Божий.

Как бы мы ни оценивали русское самодержавие, это часть нашей истории, ее основополагающая часть. Стало ли оно прошлым? Мир так стремительно меняется, что на этот вопрос сейчас, пожалуй, не ответит никто. Стоит прислушаться к Патриарху Кириллу, который еще в 2005 году сказал:

«…Каждая форма правления должна соответствовать нравственному состоянию общества… Нам нужно менять свою жизнь, жизнь своих детей и внуков… Мы должны воспитывать наш народ и снова его нравственно поднимать. И если в какой-то момент наш народ скажет: „Мы готовы, чтобы у нас был Помазанник Божий“ — тогда перекрестимся и изберем такого Помазанника».