Сергей Демьянов - Жизнь на пути всех зол. Взгляд на историю Румынии и Молдавии

Можно долго гадать, были ли у Якоба Гераклида шансы превратить Молдавию в подобие то ли Польши то ли Швеции при более благоприятных внешних условиях, но роковым оказался естественно турецкий вопрос. Планы нового князя, объявившего о намерении не только освободить Молдавию от власти Османской империи, но и вовсе изгнать турок из Европы, не могли не привести в ужас молдавских бояр. В отличие от пришедшего вскоре вслед за ним Иона Грозного, провозгласивший либеральные принципы и не нашедший общего языка с простым народом чужак не внушал боярам особого страха. Поэтому они предупредили неблагоприятный поворот в отношениях с турками, свергнув и убив Якоба в 1563г. Возможно, при Ионе Грозном и при правившем в начале 17 века другом любителе казней и конфискаций Штефане Томше, многие из заговорщиков и их потомков с тоской вспомнили о предложенном немецким греком проекте либеральной конституции.

Авантюра Якоба обозначила и начало нового явления в жизни Валахии и Молдавии – прибытия большого количества греков, постепенно занявших важные позиции в двух княжествах. Большинство из них приезжало не из Европы, а из Османской империи, в состав которой входила и сама Греция. Молдавия и Валахия всегда были тесно связаны с восточносредиземноморским миром узами религии. Их церкви управлялись из Константинополя, так что греки не раз занимали в них важные позиции. А в 16 веке исход в румынские земли стал для греков компромиссным решением мучивших их самих проблем.

Борьба Византии и других греческих государств против турецкой агрессии была давно проиграна, могущество Османской империи не оставляло надежд на близкое освобождение. В отличие от болгар или сербов, греки слишком давно и глубоко приобщились к цивилизации, чтобы их могла удовлетворить роль покорных крестьян или бродящих по диким горам разбойников. Поэтому они отчаянно рвались если не в закрытые для христиан высшие, то хотя бы в средние эшелоны османского общества, добиваясь для себя материального благополучия и хотя бы минимальной свободы.

Валахия и Молдавия – православные вассалы Турции – были идеальным местом для реализации таких планов. Отъезд в эти страны не мог расцениваться как предательство империи, зато греки, пересекая Дунай в северном направлении, получали целый ряд благоприятных возможностей. Они избавлялись от национального и религиозного гнета, а в отношении румын многие из них оказывались в положении господ, потому что прибывали в Дунайские княжества в качестве представителей Турецкой империи или Константинопольской патриархии, либо просто в силу большего богатства и изворотливости. Правда, подобное двойственное положение вещей окончательно оформилось в 18 веке, но предпосылки для этого начали создаваться уже в 16. Более образованные и энергичные, имевшие лучшие связи с турецкими господами греки успешно внедрялись в ряды господствующих классов Валахии и Молдавии, несмотря на стойкую ненависть местных бояр и народа к пришельцам.

16 век, несомненно, был одним из самых мрачных в румынской истории. При прогрессе обслуживавшего потребности турецкой столицы земледелия, торговля пришла в упадок, а ремесла находились в зачаточном состоянии. Все силы уходили на выполнение обязательств перед Турцией и бесконечную внутреннюю борьбу, так что сейчас в Румынии весьма затруднительно найти памятники того жестокого и бесплодного столетия. Только в начале века был построен помпезный храм в Куртя де Арджеш в Валахии, а в конце – чудесная расписная церковь в монастыре Сучевица в Молдавии.

Могущество и богатство развратили некогда аскетичную и дисциплинированную элиту Османской империи, и концу 16 века коррупция приобрела невиданный ранее размах. Поощряемые самими румынскими правителями турецкие чиновники потеряли всякое чувство меры, и тяжелый гнет к концу столетия перерос в полный беспредел (смотри выше данные о налогах). Но эта критическая ситуация оказалась прологом к переменам, благодаря которым 17 век стал для румын более благоприятным, чем 16.

Как мы уже видели, в 1591г. Османская империя затребовала от Валахии дань, превосходившую ее возможности. На такой вызов надо было дать какой-то ответ. За это взялся исторический деятель, которого в Румынии много превозносят, но не совсем за то, что составило главный смысл его деятельности. Князь Валахии в 1593 – 1601гг., Михай Храбрый в современной Румынии известен как первый в истории румынский правитель, объединивший под единой властью три княжества – Валахию, Молдавию и Трансильванию, создав, таким образом, политическое образование, по своим очертаниям похожее на современную Румынию. Его первоначальная цель, однако, была другая – сбросить или хотя бы облегчить бремя турецкой дани. К началу его правления это желание стало единодушным. Если раньше отношение землевладельцев к дани, которая часто использовалась как инструмент усиления собственного влияния, было неоднозначным, то сейчас, когда бремя стало невыносимым и угрожало стране экономическим крахом, они наверняка испытывали к туркам такую же ненависть, как и простой народ.