Сергей Демьянов - Жизнь на пути всех зол. Взгляд на историю Румынии и Молдавии

Вероятно, в то время начинается изменение пейзажа румынских равнин. Покрывавшие их ранее обширные леса все более активно сводятся и области становятся степными. Меняется и социальный облик общества. Разорительные налоги заставляют крестьян влезать в долги, продавать свои земельные наделы, идти в зависимость от крупных землевладельцев. У последних появляются дополнительные причины наращивать свои земельные владения. Им тоже надо делать подарки туркам. Кроме того, империя забрала дунайские торговые города, а значит тем, кто лишился возможности зарабатывать на международной торговле, надо было искать новые источники дохода.

Крестьянская свобода, которой Валахия и Молдавия выгодно отличались от Трансильвании в первые полтора столетия своей истории, теперь исчезает на равнине почти полностью, хотя сохраняется в горных районах и на восточной окраине Молдавии. Большинство крестьян оказывается в зависимом положении, облагается помимо налогов еще оброком и обязанностью отрабатывать барщину, а сила и самостоятельность аристократии возрастают. То обстоятельство, что этому косвенно способствуют турки, тоже является одним из достаточно неожиданных моментов румынской истории – в странах находившихся под прямым управлением Османской империи местная аристократия, как правило, истреблялась.

Правившие недолго, в обстановке постоянных угроз, интриг и борьбы за власть молдавские и валашские князья 16 века не смогли совершить ничего выдающегося. Показательной является деятельность валашского князя Михни (правившего в 1577 – 1583 и 1585 – 1591гг.), купившего для себя у турок право вернуться к власти ценой огромного увеличения дани и завершившего политическую карьеру переходом в ислам и поступлением на турецкую службу. Отказ от христианской веры, правда, произошел не от хорошей жизни. Вошедшие во вкус после многократных повышений дани, в 1591г. турки потребовали нового увеличения выплат. Убедившись в невыполнимости таких требований, Михня отрекся от престола, и поспешил перейти в ислам, чтобы обезопасить себя от репрессий. Такой поступок лично его действительно спас, а вот выводить Валахию из безвыходного положения предстояло Михаю Храброму.

Более благосклонное отношение потомков заслужили те князья, которые пытались идти по стопам Влада Цепеша, проводя антитурецкую политику и укрепляя свою власть путем репрессий против бояр. Это привело ко многим личным трагедиям, но в силу известных внешних обстоятельств достичь желаемой цели не удавалось. Такую попытку в Молдавии предпринял Ион Водэ Грозный (а по другой версии Храбрый), правивший в 1572 – 1574гг. Будучи, скорее всего, незнатного происхождения, он прославился жестокими расправами над богатейшими светскими и духовными магнатами, которые принесли ему ненависть аристократии и любовь народа. Но он оправдал и второе свое прозвище, когда не побоялся бросить вызов туркам, отвергнув в 1574г. очередное требование об увеличении дани. Молдаване даже дали бой турецкой армии, но потерпели поражение, в котором сыграло свою роль и предательство бояр, стремившихся избавиться от ненавистного тирана, и в любом случае имевших основания полагать, что борьба с империей ничем хорошим кончиться не может.

Хотя тиранами были отнюдь не только правители, стремившиеся к независимости. Самые масштабные репрессии 16 века – уничтожение 200 бояр в 1558г. – стали делом рук валашского князя Мирчи Чобану, вернувшегося к власти при помощи турок и расправившегося с оппозицией руками турецкого отряда.

Нестабильность и уязвимость политических систем румынских княжеств давала шанс на успех самым невероятным авантюристам, которые вряд ли могли бы на что-то рассчитывать в более благоустроенных государствах. Наиболее интересный подобный опыт пережила опять же Молдавия, где в 1561г. при поддержке Габсбургов и польского вельможи Альберта Ласки власть захватил живший в Германии и принявший лютеранство грек Якоб Гераклид. Этот энергичный и самоуверенный авантюрист обрушил на преданную традициям и боящуюся перемен страну поток нововведений, которые могли бы глубоко изменить ее судьбу, втянув Молдавию в орбиту западной цивилизации. Причем первое из них казалось обреченным на успех, так как состояло в предоставлении аристократии гарантий неприкосновенности жизни и имущества и ее освобождении от налогов. Однако небрежное отношение правителя к православным обычаям и попытки приобщить молдаван к европейской науке и просвещению, по-видимому, имевшие целью подготовку почвы для принятия ими лютеранства, вызвали лишь враждебную настороженность.