Внутренний СССР - О текущем моменте №№ 4 — 6 (88 — 90), 2009 г. Сад растет сам?

«Мы этим французам весь туристский бизнес попортим, — говорит большой негр Зайед. — Так было два года назад, когда наш парень спасался от полиции зимой и прыгнул в канал, а через несколько дней умер в больнице от переохлаждения. Мы тогда вышли на улицы и перекрыли весь центр Страсбурга. Они нам тоже весь бизнес попортили. Цена на гашиш в последние дни взлетела до небес, потому что везде полиция шарится. У нас вся работа стоит. А вам, девчонки, кстати, не надо? Вам со скидкой». Он достаёт пакетики с белым порошком. В этот момент подходит клиент — невысокий паренёк с низко надвинутым капюшоном. Один из наших новых знакомых, ничуть нас не стесняясь, отходит с ним в сторону.

«Вы не думайте, что мы плохие! — с пафосом восклицает араб по имени Стадир. — Нам приходится торговать наркотиками, потому что нам платят нищенское пособие, а работы нет». «А сколько у вас пособие?» У Стадира немедленно портится настроение: «Что вас всех, журналистов, волнуют наши социальные проблемы? Вы у себя в России разберитесь, у вас вообще нищета. А кстати, тебе Путин нравится?» Я мычу что-то неопределённое: скажешь «да» — набьют морду, скажешь «нет» — тоже набьют, на всякий случай. «Мы за вашей Чечнёй следим! — угрожающе говорит он. — И Израиль нам за Палестину ответит!» «И всё-таки, сколько пособие?» «Ну чего ты привязалась! Эти уроды платят мне 325 евро в месяц и думают, что от меня так просто отделались [489]».

И тут все разом стали кричать, как их не любят французы. Странные ребята: торгуют наркотой, пьют, шарахаются по улицам, не работают и не учатся и почему-то хотят, чтобы их любили(выделено нами при цитировании).

«Ты пойми, — говорит негр Зайед. — Нам нужно, чтобы нас уважали как личностей. Мы даже с девчонками не можем встречаться, потому что нам нечего им предложить. Хотя, говорят, у вас в России полно красивых девчонок? А? Ты там передай: мы к ним приедем».

Стадир неожиданно круто обрывает беседу. «Вот что, девчонки. Поговорили и будет. Вы работе мешаете, внимание привлекаете. Пока вы тут стоите, полицейская машина трижды мимо проезжала. Мы вас не обижали, не били, так что уе…те по-хорошему». Мы пожимаем множество чёрных и коричневых рук и уе…ем по-хорошему. Буквально через 100 метров встречаем миленькую, седенькую старушку, выгуливающую в полночь собачку на газоне. «А, вы из России? — радуется она. — Мой папа родился в Санкт-Петербурге!» «Мадам, неужели вам тут не страшно?» «Мне? Бояться? — Она гордо выпрямляет худенькую спинку. — Это унизительно и некрасиво. Я тоже немножко русская. И я у себя дома!» ( http://www.contr-tv.ru/print/1424/).

Ещё одна подборка впечатлений — А.Гладилина — о жизни Франции приведена на сайте “Интернет против телеэкрана” 07.11.2005 г. под заголовком “Страна победившего идиотизма. «Горячие» пригороды Парижа”. Приведём некоторые выдержки из неё:

«В газетах не прекращаются дискуссии по поводу того, как наладить быт «горячих» пригородов. Заседают министерские комиссии. Устраиваются специальные конференции, с участием политиков, учёных-исследователей, муниципальных чиновников. О бедных ребятах из «горячих» пригородов пишутся книги, снимаются фильмы, модные певцы посвящают им песни… Каюсь, я тут неудачно выразился, написав «так они благодарят Францию за гостеприимство». Помилуйте, о какой благодарности может быть речь? Общий тон дискуссии таков: это несчастные дети, жертвы расизма, безработицы, классового неравенства, недостатков школьного образования, отсутствия развлечений, слабой интеграции французских [490]семей во французскую жизнь. И т. д., и т. п.

Между прочим, здесь у каждой семьи — отдельная квартира, с цветным телевизором, холодильником, стиральной машиной, ванной./…/ Во Франции обязательное восьмиклассное образование, и пока ребёнок учится (до 20 лет), семья получает на него денежное пособие. Молодёжь «горячих» пригородов вся, как в униформе, щеголяет в фирменных кожаных куртках. Что же касается развлечений: до Парижа двадцать минут езды на общественном транспорте. Мне возразят: проезд стоит денег — однако платить в общественном транспорте нынешние «униженные и оскорблённые» считают буржуазным предрассудком. Если шофёр в автобусе об этом заикнётся — получит по роже. А контролёра в электричке изобьют. В знак протеста водители автобусов и железнодорожники устроят забастовку. В ответ молодёжь «горячих» пригородов забросает автобусы и электрички камнями. Полиция арестует хулиганов? Как бы не так! Полиции давалось негласное указание: без особой нужды не входить в «горячие» пригороды, не провоцировать несчастных и обездоленных детей.