Сергей Кургинян - Исав и Иаков - Судьба развития в России и мире. Том 2

Экзюпери писал в повести «Военный летчик»: «Моя духовная культура стремилась положить в основу человеческих отношений культ Человека, стоящего выше отдельной личности… Веками моя духовная культура сквозь людей созерцала Бога. Человек был создан по образу и подобию божию. И в человеке почитали Бога… Моя духовная культура — наследница христианских ценностей… Моя духовная культура, наследуя Богу, основала равенство людей в Человеке… Моя духовная культура, наследуя Богу, создала уважение к Человеку… Моя духовная культура, наследуя Богу, основала братство людей в Человеке… Моя духовная культура, наследуя Богу, превратила любовь к ближнему в дар Человеку… Гуманизм избрал своей исключительной миссией объяснить и упрочить превосходство Человека над личностью. Гуманизм проповедовал Человек»… О соборе нельзя сказать ничего существенного, если говорить только о камнях. О Человеке нельзя сказать ничего существенного, если пытаться определить его только свойствами людей… Поэтому Гуманизм заведомо шел по пути, который заводил его в тупик… И понемногу мы растеряли наше наследие… Мы потеряли Человека… Я больше не удивляюсь тому, что груда камней, которая давит своей тяжестью, одержала победу над камнями, в беспорядке разбросанными по полю. Я все-таки я сильнее ее… Я сильнее ее, если вновь обрету себя. Если наш Гуманизм восстановит Человека… Я сильнее ее, потому что дерево сильнее веществ, составляющих почву… Собор сияет ярче, чем груда камней… Я неотделим от духовной культуры, избравшей своим краеугольным камнем Человека… Я буду сражаться за Человека. Против его врагов. Но также и против самого себя».

Культ Человека восстановить не удалось. Где-то рядом с мечтавшим об этом восстановлении Экзюпери состоялся и рухнул новый гуманизм, с его культом Нового Человека. И классическому гуманизму, и гуманизму новому одинаково не хватило метафизичности. Проект «Модерн» и Красный проект рухнули потому, что ни там, ни там не было нового метафизического источника. А как без такого источника создашь этот самый культ Человека?

Понятно, как хотели его создать так называемые богостроители, утверждавшие, что Человек — это становящийся, формирующийся Бог. Мол, Бога нет, но он будет, и имя этому будущему Богу — Человек. Будущий Бог богостроителей должен был совершать все, что надлежит совершать Богу. Воскрешать из мертвых, творить миры, преодолевать энтропийное и иные оскудения Творения. Но этот будущий Бог богостроителей был осужден уже Лениным. Сталин постарался стереть все следы чего-то подобного в Красном проекте, по возможности освободив этот проект от всяческой метафизичности.

Ну, и откуда тогда возьмется Новый Человек, разговор о котором каким-то чудом сохранился в лоне деметафизированной советской философии и культурологии? Что этот человек, что человек Модерна… Откуда без метафизики появиться этой самой большой букве? А вот в том, что без большой буквы все умирает, Экзюпери был полностью прав. И не он один это понимал. К 30-м годам XX века это понимал каждый ответственный гуманист. Но одно дело — понимать, а другое — преодолевать.

Последние надежды на большую букву были связаны с СССР и Красным проектом. Как только данное начинание умерло де-факто (а умерло оно де-факто уже в 70-е годы XX века), проект «Модерн», оставшись в гордом одиночестве, был вынужден возвращаться к обычному религиозному утешению. Что и стало «ноу-хау» так называемых неоконсерваторов. Но каждый шаг на пути такого возвращения уничтожал Модерн. Поэтому шаги делались крайне робкие. В итоге и неоконсерваторы выродились. Их подвиги в эпоху Буша-младшего доказали полную бесперспективность попыток соединить Модерн с игрой в классическое религиозное утешение.

Все еще величественное здание Модерна рушится полным ходом. Это обрушение обнажает еще более глубокую и больную проблематику, которая и в традиционном-то обществе давала о себе знать. А уж теперь… Наука, занятая только поисками истины… Отделение этих поисков от поиска прекрасного, которым занята сфера эстетического… И поисков справедливого, которым занята сфера этического…

Эстетическое, отчужденное от культа (как культа Бога, так и культа Человека), превратилось в постмодернистский гной. Этическое, не имея утешения, стало похоже на подлинные страсти по справедливости не больше, чем мумия на живого человека. Осталась наука… Вот она-то, занимаясь только истиной, угробит человека, а, возможно, и не только его. Причем достаточно быстро.