Кермит Маккензи - Коминтерн и мировая революция. 1919-1943

Одним из самых поразительных пробелов в литературе Коминтерна представляется отсутствие сколько-нибудь всеобъемлющих материалов, рассматривающих проблемы действительного захвата власти. Существует мало свидетельств о выборе стратегии и тактики в этот жизненно важный период, продолжающийся от первых выстрелов повстанцев до окончательной капитуляции контрреволюционных сил. Но имеющиеся по этому вопросу материалы могут помочь прояснить, по крайней мере частично, некоторые важные вопросы.

Первая и самая главная проблема, возникающая при рассмотрении вопроса о захвате власти коммунистами, – то, что она должна быть осуществлена насильственным путем. Во всех материалах Коминтерна по этому пункту высказываются единодушные мнения. Ограничения, наложенные существующим режимом через его конституционную и законодательную системы, должны открыто отвергаться и игнорироваться революционерами. Революционные силы должны были расшатать все устои и организовать и провести вооруженное восстание. « Завоевание власти пролетариатом , – как утверждала программа Коминтерна, – есть не мирное завоевание... посредством завоевания парламентского большинства» 1. Отказ правящих классов добровольно сдать свои позиции неизбежно заставил бы прибегнуть к революционному насилию. Завоевание власти требовало, следовательно, «насильственного свержения власти буржуазии» и разрушения всей структуры буржуазного государства 2.

Это положение никогда не подвергалось сомнению, и от него никогда не отказывались. Невозможность мирного захвата власти со стороны революционного движения под руководством коммунистов последовательно подтверждалась на протяжении всей истории Коминтерна. Даже после наступления периода народного фронта, провозглашенного Димитровым в 1935 году на VII конгрессе, на котором Димитров решительно отрицал, что новая, менее агрессивная тактика Коминтерна подразумевала возможность мирного перехода от пролетарского безвластия к власти пролетариата под руководством коммунистов 3.

Если насилие было неизбежным спутником захвата власти коммунистами, то наряду с этим предрекались беспрецедентные волнения и беспорядки. Различные социальные группы в лагере революционеров высказали разного рода несогласия и негодование, что уже сделало бы невозможным единое «монолитное» восстание, несмотря на руководство им коммунистической партией и пролетариатом. Точно так же проправительственные силы были бы разделены на разные группировки, предлагающие конкурирующие программы, нацеленные на разрешение кризиса. О завоевании власти поэтому не думали как о простом, четко продуманном и спланированном деле. На VII конгрессе Коминтерна Мануильский предложил подробные комментарии по вопросу о сложности революционного процесса и высмеял тех, кто упрощал процедуру захвата власти. Он процитировал Энгельса, отвергавшего мысль о том, что захват власти будет состоять из единственного грандиозного решающего сражения между «всеми официальными партиями, объединенными в одну группу здесь , [и] всеми социалистами в другой группе там » 4. Такая схема, предусматривавшая две ясно очерченные антагонистические силы, наивно и ошибочно устранила бы все промежуточные, колеблющиеся социальные группы и неправильно свидетельствовала о единстве цели как со стороны различных антиреволюционных, так и со стороны революционных сил 5. Мануильский цитировал Ленина для подтверждения своих слов: «Те, кто предполагает, что в одном месте армия выстроится в одну линию и скажет: «Мы за социализм», а в другом месте другая армия скажет: «Мы за империализм», и что это будет социалистической революцией...»

Тот, кто ожидает «чистой» революции, ее никогда не дождется. Такой человек поддерживает революцию только на словах, не понимая, что такое революция 6.

Сколько, как ожидалось, будет длиться процесс захвата власти? В доступных материалах Коминтерна не дается никакого ответа. Даже попытка дать приблизительный ответ на этот вопрос требует проведения почти невозможного различия между захватом власти и гражданской войной, которая, как ожидалось, последует за ней в большинстве случаев. Конечно, попытка захватить власть сама по себе представляет собой акт гражданской войны. В какой момент захват власти считается завершенным? После того как восставшие удержали власть в течение двадцати четырех часов, недели, месяца или даже года? Возможно, разумно предложить, что захват власти может считаться завершенным, когда контроль над всей страной и ее населением сосредоточен в руках революционеров под руководством коммунистов и эффективно не оспаривается как внутренними, так и внешними врагами. С этой точки зрения захват власти большевиками в России не ограничивался лишь 7 и 8 ноября 1917 года, а был длительным процессом с ноября 1917 до начала 1921 года, до того времени, когда контрреволюционные силы практически прекратили дальнейшую вооруженную борьбу. Длительная гражданская война, конечно, означала бы, что коммунисты проведут одновременно две операции: осуществление руководства по захвату власти вплоть до его завершения и начало социалистических преобразований в экономике и в обществе в районах, находившихся под контролем коммунистов.