Кермит Маккензи - Коминтерн и мировая революция. 1919-1943

Конечно, стоит отметить, что Коминтерн, несмотря на часто даваемую им оценку Коммунистической партии Китая как образцовой партии, воздержался от какого-либо ясного, недвусмысленного одобрения предложения Миро о том, что вообще в отдаленных районах колониальных и полуколониальных стран должны были быть созданы крестьянские советы под защитой Красной армии. Опыт компартии Китая начиная с 1931 года и далее никогда не был одобрен как единственно возможная модель развития таких стран. На самом деле удивительно, что в материалах Коминтерна этой теме уделено так мало внимания.

Хотя в рамках Коминтерна существовало всеобщее соглашение о возможности захвата власти в отдельно взятой стране, какой бы маленькой она ни была, есть некоторые свидетельства о том, что Коминтерн полагал, что в отношении захвата власти в отдельной маленькой стране можно охватить несколько небольших смежных государств. Балканские страны могут послужить подходящим примером. На VI конгрессе Димитров заявлял, что эти государства были настолько тесно связанными друг с другом, что успех в любом из них зависел непосредственно от революционной ситуации в сопредельных государствах 13. В другом случае румынский коммунист говорил о возможности «общей балкано-дунайской революции» 14. Российский делегат на VI конгрессе был обвинен за слова о том, что революция в отдельно взятой латиноамериканской стране была невозможна ввиду большого подчинения этих стран Соединенным Штатам. Отвергая эту точку зрения, колумбийский коммунист Карденас признал, что возможности победы увеличились бы, если бы революционный подъем начался в нескольких странах одновременно 15.

Революционный опыт пролетариата. Коминтерн не верил, что существовала какая-либо альтернатива практическому опыту, полученному коммунистической партией и пролетариатом в ежедневной борьбе с классовыми врагами. Накопление такого опыта, как ожидалось, увеличит чувство уверенности и классовую солидарность, которая сослужит хорошую службу революционерам во время предпринятой попытки захвата власти. Чем больше революционный опыт пролетариата, тем больше была вера Коминтерна в то, что решающая борьба за власть будет успешной. О большой ценности революции 1905 года для российского пролетариата и «трудящихся масс» в революции 1917 года упоминалось снова и снова. Бела Кун, например, объяснял провал Венгерской революции 1919 года частично фактом отсутствия «1905 года» в Венгрии 16. Конечно, в некоторой степени отсутствие большой революционной практики какой-либо коммунистической партии могло бы быть уравнено тщательным исследованием опыта других партий. Как мы уже видели, Коминтерн неоднократно давал предписания партиям учиться и овладевать опытом большевиков в России.

Военное обучение. В своих тезисах, названных «Меры борьбы с опасностью империалистических войн», VI конгресс Коминтерна в 1928 году решительно настаивал на прохождении военного обучения будущими революционерами, говоря о ценности такого опыта. Конгресс критиковал кампании пацифистов, выступавших за отказ от военной службы. Согласно тезисам, коммунисты должны были вести пропаганду среди рабочих и бедных крестьян с тем, чтобы они шли на военную службу и рассматривали ее как средство обучения пользования оружием 17. «Милитаризировав рабочих и обучив их использованию оружия, сам империализм создает предварительное условие для победы пролетариата в гражданской войне» 18. Резолюция по вопросу о войне на VII конгрессе в 1935 году вновь подтвердила неправильность отказа от военной службы 19. Как заявлял французский коммунист Андре Марти, коммунисты «идут в армию с целью приобретения знаний, как обращаться с оружием» 20. Недостаток таких знаний явился бы серьезным препятствием во время коммунистического восстания. В случае финской революции 1918 года недостаточное военное обучение называлось одной из причин поражения финских коммунистов 21 .

Война или мир. Как было отмечено в главе 5, Коминтерн полагал, что революционная ситуация скорее разовьется во время войны, чем в мирное время. На принятие коммунистической партией этого решения, предпринимать ли попытку захвата власти или нет, конечно, повлиял бы фактор наличия или отсутствия войны. Всюду в литературе Коминтерна 1928 – 1943 годов любое предсказание войны всегда сопровождалось ожиданием революции. В свете этого кажется разумным сделать вывод о том, что, по мнению Коминтерна, война была более благоприятным фоном для захвата власти коммунистами, чем мир. Если бы революционная ситуация возникла во время войны, то это означало бы, среди прочего, что существующее правительство больше не могло рассчитывать на поддержку своих вооруженных сил, оно столкнулось бы с массами, уже умеющими пользоваться оружием, и ему предстояло справиться с угрозой извне. Кроме того, если бы войну вели капиталистические страны, то «международная буржуазия» была бы неспособной объединиться против своего классового врага, пролетариата, возглавляемого коммунистическими партиями. В таком случае раскол в буржуазном лагере мог бы вполне эксплуатироваться революционерами.