Инна Соболева - Победить Наполеона. Отечественная война 1812 года

Ещё за несколько месяцев до русской кампании он говорил: «Этот длинный путь есть в конце концов путь в Индию. Александр (Македонский), чтобы достигнуть Ганга, отправляется также издалека, как я из Москвы… С крайнего конца Европы мне нужно зайти в тыл Азии, чтобы настигнуть Англию. Это предприятие, конечно, гигантское, но возможное в XIX веке».

А примерно в это же время Александр I делился своими планами с послом Франции в России Арманом Коленкуром: «Если император Наполеон начнёт против меня войну, то возможно и даже вероятно, что он нас побьёт, если мы примем сражение, но это ещё не даст ему мира… За нас – необъятное пространство, и мы сохраним хорошо организованную армию. Если жребий оружия решит дело против меня, то я скорее отступлю на Камчатку, чем уступлю свои губернии и подпишу в своей столице договоры, которые являются только передышкой. Француз храбр, но долгие лишения и плохой климат утомляют и обескураживают его. За нас будут воевать наш климат и наша зима ».

Перед отъездом на русскую кампанию Наполеон несколько раз повторял: «Огромную услугу оказал бы мне тот, кто избавил бы меня от этой войны». Такое впечатление, что какая-то не подвластная ему сила толкала его на пагубную войну…

24 июня 1812 года, когда Великая армия начала вторжение в Россию, Александр присутствовал на балу в имении Закрет под Вильно, даваемом в его честь радушным хозяином, генералом Беннигсеном. Танцевали под открытым небом: специально сооружённая накануне деревянная галерея при проверке прочности рухнула. Кое-кто воспринял это как недоброе предзнаменование. Во время бала императору и сообщают, что Наполеон перешёл Неман. Он просит шута найти ему укромный уголок – и рыдает в детской. Потом, не подавая виду, продолжает участвовать в общем веселье.

На следующий день отдаёт приказ по армии: «И так, видя его (Наполеона) никакими средствами непреклонного к миру, не остается нам ничего иного, как, призвав на помощь… всемогущего Творца небес, поставить наши силы против неприятельских… Воины! Вы защищаете веру, отечество, свободу… Я с вами». Тогда же издаёт манифест о начале войны с Францией, который заканчивает словами: «Я не положу оружия, доколе ни единого неприятельского воина не останется в царстве моём».

А вслед за этим вызывает генерала Александра Дмитриевича Балашова и вручает ему письмо для передачи Наполеону со словами: «Между нами сказать, я и не ожидаю от сей посылки прекращения войны, но пусть же будет известно Европе и послужит новым доказательством, что начинаем её не мы».

Балашов принят был весьма любезно, приглашён на обед, долго беседовал с Наполеоном. Вот несколько фрагментов этой беседы. Они многое проясняют в отношениях двух императоров. «Мне жаль, что у императора Александра дурные советники, – так начал Наполеон. – Чего ждёт он от этой войны? Я уже овладел одной из его прекрасных провинций, даже ещё не сделав ни одного выстрела и не зная, ни он, ни я, почему мы идем воевать… Скажите императору Александру, что так как он собирает вокруг себя моих личных врагов, то это означает, что он хочет мне нанести личную обиду и что, следовательно, я должен сделать ему то же самое. Я выгоню из Германии всю его родню из Вюртемберга, Бадена, Веймара, пусть он готовит им убежище в России…»

Прощаясь, Наполеон добавил: «Я слышу, что император Александр сам становится во главе командования армиями? Зачем это? Он, значит, приготовил для себя ответственность за поражение. Война – это мое ремесло, я к ней привык. Для него это не то же самое. Он – император по праву своего рождения; он должен царствовать и назначить генерала для командования. Если тот поведёт дело хорошо – наградить, если плохо – наказать, уволить. Лучше пусть генерал будет нести ответственность перед ним, чем он сам перед народом, ибо и государи тоже несут ответственность, этого не следует забывать». Совет мудрый. И, как ни странно, – дружеский. К нему бы прислушаться…

Пройдёт совсем немного времени, и русские генералы будут мучительно ломать головы: как избавиться от постоянно всем мешающего государя?

То, на что не могли отважиться бесстрашные боевые генералы, сделал государственный секретарь Александр Семёнович Шишков: предложил императору покинуть армию. Его привели в отчаяние слова, которые он увидел в проекте приказа царя: «Я всегда буду с вами и никогда от вас не отлучусь». Шишков понял: в таком случае поражения не избежать. Удаление Александра Павловича от армии он почёл своим долгом перед Отечеством. К исполнению этого долга привлёк Балашова и Аракчеева. Балашов вполне разделял обеспокоенность Шишкова. Что же до Аракчеева, то у него были свои мотивы: «Что мне до Отечества, скажите лучше, не угрожает ли это государю?» Пребывание рядом с линией фронта государю угрожало, так что «без лести преданный» взялся за дело со свойственным ему напором.