Олег Арин - Россия в Средней Азии и на Кавказе - «центр силы» постсоветского пространства

К концу 1980-х годов, когда началось бурное возрождение ислама, основная масса мусульман уже была оторвана от традиционно исповедуемых форм ислама. О таких тонкостях, как ориентация на определенный мазхаб, помнили лишь муллы, да и то не все. В начале 90-х годов, когда интерес к исламскому вероучению особенно возрос, книжный рынок мусульманских регионов страны, в том числе и Ногайской степи, заполонила прекрасно подготовленная и изданная литература на русском языке (в издательствах «Сантлада», «Бадр», известных своей ваххабитской направленностью) [18; 47; 97]. Эта литература, с одной стороны, немало способствовала росту образованности мусульман, но с другой стороны, она готовила почву для радикализации определенной их части. Широко распространявшиеся ваххабитскими издательствами работы идеологов исламского фундаментализма (Мухаммада ибн Абд аль-Ваххаба, Абу аля аль-Маудуди и др.) воспитывали в них неприятие традиционных для российских мусульман форм ислама. В Ногайской степи все это дополнялось большой активностью горских проповедников-шафиитов. В некоторых местах, где контакты ногайцев и представителей горских народов наиболее тесные (Шелковской район Чечни, Тарумовский и Кизлярский районы Дагестана), муллы стали отмечать переход верующих к исполнению обрядности по правилам шафиитского мазхаба. Такой поворот событий вызвал резкое сопротивление со стороны ногайских мулл, уже столкнувшихся с проникновением в среду ногайцев ваххабизма. Небольшие различия между ханафитским и шафиитским мазхабами приобретают этнодифференцирующее значение, что усиливает их роль в религиозной жизни народа. Особенно явственно эта тенденция выражена в той части региона, которая административно подчинена Ставропольскому краю. Число людей, приверженных ваххабитским идеалам, среди ногайцев не больше, чем среди других народов Кавказа, другое дело, что последователей ваххабизма среди ногайцев Ставрополья значительно больше, чем среди ногайцев соседнего Ногайского района Республики Дагестан. [47].

В целом территория стран, где большинство населения считает себя мусульманами, выглядит достаточно компактно. Она занимает северную половину Африки, западную часть Южной Азии и Среднюю Азию. Мощный исламский анклав в Юго-Восточной Азии образует Индонезия — самое большое по численности населения исламское государство [31].

По способу ведения хозяйства исламский мир в наше время делится на две части. Условно их можно назвать западной и восточной. К восточной относится Индонезия, Малайзия и Бангладеш. Все остальные страны, кроме Индии, составляют единый массив западного ислама. Индия является «контактной» зоной между мусульманским Западом и Востоком. Формально она не входит в Организацию Исламская конференция, но по численности адептов ислама она занимает четвертое место после Индонезии, Пакистана и Бангладеш. В целом территория, занятая последователями пророка Мухаммеда, расположена преимущественно в северном полушарии Старого Света, и лишь Индонезия размещена на экваторе. Главное различие «западного» и «восточного» исламских обществ состоит в способах ведения хозяйства. В восточной части исламского мира население ведет земледельческое хозяйство принципиально иным способом, нежели организовано земледелие в его западной части. На востоке, во-первых, нет такого компонента, как подвижное степное скотоводство, а во-вторых, способ орошения отличается от применяемого на западе. Восточный способ условно можно назвать «заливным», в то время как на западе используют «поливное» орошение. Это принципиально важное различие, т.к. оно отражает разные культурные и хозяйственные традиции. Объединение же типов орошаемого земледелия целесообразно лишь при сравнении его на самом высоком уровне классификации земледельческого хозяйства с богарным земледелием, т.е. земледелием «под дождь» [31].

К середине XX столетия энергетический потенциал исламского мира составил ничтожно малую часть от мирового. В этом аспекте ведущей является ситуация с пахотными землями, дающими основной энергетический потенциал общества. На 19% населения планеты, которое исповедует ислам, приходится не более 1,5% территории пахоты, что и определило уровень производства биомассы (в том числе и продовольствия) в странах исламского мира [31].

Не лучше обстоит дело и с производством (в данном случае оно вторично) животного белка. К общемировому уровню в исламских странах приближается лишь количество мелкого рогатого скота. Что же касается крупного рогатого скота и свиней (наиболее продуктивного мясного животного), то на рассматриваемой территории на долю исламского населения (мусульман) приходится явно непропорциональное количество крупного рогатого скота. Здесь оно (на душу населения) значительно меньше, чем в неисламских странах [31].