Дмитрий Тренин - Интеграция и идентичность - Россия как «новый Запад»

За годы правления Горбачева базовые общедемократические ценности сумели утвердиться в сознании, хотя не успели стать нормой общественной жизни. С начала 1990-х годов между Россией и Западом исчезло ценностное противостояние, хотя ценностные различия, конечно, остались. Восприятие многих западных ценностей произошло первоначально в основном на уровне риторики. Правда, даже такое признание ценностной победы Запада давалось с трудом. Во время составления совместного заявления по итогам встречи на Мальте осенью 1989 г. Горбачев отказался зафиксировать победу в «холодной войне» «западных ценностей», согласившись на триумф ценностей «демократических». Буш не возражал 56.

1990-е годы стали периодом постепенного утверждения собственно капиталистических ценностей. Первоначально – в «диком» варианте всевластия денег и «права сильного». Принципиальное позитивное значение имело признание права собственности, изменившее психологию людей. Правда, «ваучеризация» не сделала россиян реальными собственниками, но эту задачу выполнила проведенная в тот же период бесплатная приватизация квартир. В России появилось сравнительно мало мелких и средних частных предпринимателей, но возникла сверхкрупная собственность. Представления именно этой группы нуворишей, а не традиционные буржуазные ценности стали определяющими на первом постсоветском этапе развития страны.

В результате произошло не только дополнение, но и частичное отрицание достижений горбачевского периода. Сила и насилие вновь стали играть первостепенную роль. «Афганский синдром», казавшийся мощной прививкой от безумного применения силы, был преодолен сравнительно быстро. Едва покинув Афганистан, армия была брошена в пекло внутренних конфликтов, закончившихся московским путчем. Почти бескровная осада Белого дома в августе 1991 г. сменилась «малой гражданской войной» в центре Москвы в октябре 1993 г., в ходе которой, по официальным данным, погибло 140 человек. Параллельно быстрому сокращению армии стали активно расти частные охранные структуры. Передел собственности вызвал эпидемию заказных убийств. Насилие заменило право. В декабре 1994 г., далеко не исчерпав всех средств мирного решения конфликта, Ельцин приказал армии начать вооруженную операцию в Чечне.

Криминализация российской действительности, характеризуемая в России как «беспредел», породила на Западе образ «русской мафии». Подлинный взрыв коррупции дал основания причислять Россию к мировым клептократиям. Пресловутая «жизнь по понятиям» и другие заимствования из лагерной лексики, получившей в России широчайшее распространение – в том числе в политической, деловой, медийной элите, – свидетельствовали о появлении нового ценностного водораздела между Россией и Западом. Зрелому капитализму противостоял уже не «реальный социализм», а «тоже» капитализм, но дикий, грубый и предельно циничный.

Переходный характер эпохи и гибридная сущность ельцинского режима исключали существование в российском обществе единой системы ценностей. Формальное провозглашение ценностей современного западного общества сопровождалось их реальным игнорированием в действительности. Эпоха Ельцина была скорее временем свободы, чем демократии. Однако не все свободы, которыми пользовались россияне в конце XX в., были результатом демократических завоеваний. Свобода часто была продуктом анархии, слабости государственной власти и сама по себе еще не свидетельствовала об укоренении новых ценностей.

Придя к власти, Владимир Путин прежде всего отреагировал на ослабление центральной власти. Он провозгласил «диктатуру закона», которая фактически стала одной из эмблем его президентства. Принцип законоправия в сочетании с практикой политической борьбы неизбежно привел к селективности подхода. «Восстановление управляемости» в отсутствие функционирующих демократических институтов привело к частичному восстановлению традиционного государства. Борьба с чеченскими сепаратистами, применявшими в том числе тактику террора, привела – с учетом реального состояния российских силовых структур – к массовым нарушениям прав человека в Чечне. Прекращение «феодальных вольностей» региональных баронов – к урезанию прав регионов, частичной рецентрализации Российской Федерации. Сокрушение влияния опальных олигархов привело к «побочному ущербу» для свободы СМИ в делах Владимира Гусинского и Бориса Березовского, для неправительственных организаций в деле Михаила Ходорковского. Необходимость устранения коммунистов как влиятельной политической силы привела к появлению в России «полуторапартийной» политической системы вместо многопартийной. Идея национального единства трансформировалась в реанимацию мифа о «сильной руке», якобы единственно способной управлять такой страной, как Россия.