Дмитрий Соколов - Снадобье викингов

— А скажите, — вновь перебил Юлию Сергеевну Антон Алексеевич, — в дальнейшем вы были в гостях у бабушки?

— Нет, она вскоре умерла. На похороны ездила одна мама.

— И никогда потом вы не болели крапивницей?

— Какой крапивницей?

— Извините, у вас никогда потом не выступали на коже подобные пятна?

— Только полгода назад. Когда вы приходили ко мне в больницу, они у меня были, — ответила девушка.

— А скажите, пожалуйста, — обратился я к Юлии, — не дарил ли вам цветов Володя перед вашим последним заболеванием?

— Дарил. Когда мы подали с ним заявление в ЗАГС о вступлении в брак и возвращались домой, он купил мне огромный букет роз.

— Вы уверены, что это были именно розы?

— Конечно. Я еще занозила палец, и он, вытащив колючку, поцеловал его.

Мысль о причине заболевания, казалось, одномоментно возникла у нас обоих. Я нетерпеливо стал вертеть в руках злополучную поздравительную открытку, вложенную в конверт, а Антон Алексеевич встал и приоткрыл в комнате окно. Потом, обернувшись, спросил меня:

— Может быть, мы попросим девушку погулять? Только один вопрос. Юлечка, вы не будете возражать, если мы поговорим с Володей?

— Что вы, пожалуйста!

— Тогда, Юлия Сергеевна, я попрошу вас пригласить Владимира сюда.

Когда дверь за девушкой закрылась и постепенно затихли торопливые шаги, мы оба засмеялись. И хотя не обмолвились ни одним словом, нам обоим было ясно, что мы на правильном пути. Это была аллергия к цветам, в данном случае — к розам.

— Вы обратите внимание, — заметил Константинов, — ее проявлению всегда сопутствует какое-то нервное перенапряжение: испуг, когда она заблудилась в саду, радость, когда вновь вернулись счастье, любимый человек…

— Или напряжение, связанное с принятием такого важного шага, как согласие на замужество, — добавил я.

— Конечно. Но кто мог подумать, что аллергия может проявиться не только к самим цветам, но и к их изображению на открытке?

— Да, случай довольно редкий…

Мы прервали разговор, так как дверь отворилась и к нам в комнату буквально ворвался молодой человек. За ним, несколько смущаясь, вошла Юля.

— Простите меня, — торопливо проговорил он, — здравствуйте… Юля сказала, что вы хотите поговорить со мной… Что с ней?.. Почему она избегает меня и что-то скрывает? Ведь у нас через две недели свадьба!.. — задавал он нам вопрос за вопросом.

— Прежде всего присядьте. Вы, Юля, тоже, — сказал я, увидев, что она собирается выйти из комнаты. — Мы должны поговорить с вами обоими.

Сделав паузу и подождав, когда они сядут, мы продолжили начатый разговор.

— У Юлии Сергеевны — невосприимчивость к отдельным цветам, точнее, к розам. Это и тяготит ее, — начал я.

— Так неужели медицина бессильна против такого пустяка? Ведь вы спасаете жизнь людям! — воскликнул Володя.

— А скажите, доктор, это заболевание не заразно? — заговорила молчавшая до сих пор девушка.

— Успокойтесь, Юля, оно не передается от человека к человеку.

— Антон Алексеевич, — обратился к инспектору Володя, — можно ли излечить Юлечку от этого страдания? Я был бы вам и Дмитрию Константиновичу обязан всю жизнь.

— Володя! А ведь никакого в общем-то страдания нет!

— Как нет?! Вы же сами видели, как ей было плохо.

— А ведь этого могло и не быть. Если честно признаться, в какой-то степени именно вы повинны в болезни Юли, или, точнее, имеете к этому отношение. Во всяком случае, в последний год.

— Как я?.. — заволновался юноша. — Честное слово, я…

— Успокойтесь, Володя, — по-отечески тепло, но в то же время строго сказал Антон Алексеевич. — Кто мог подумать, что вид роз, букет этот или открытка являются аллергеном? Ведь вы преподносили цветы от чистого сердца. Юля вполне здорова. Она может быть такой всю жизнь. И во многом это зависит от вас. Берегите и любите ее, но помните, что пока эффективных средств борьбы с аллергией или излечения от нее почти нет. Надо просто избегать их, и тогда болезнь никогда не повторится. А мы проведем десенсибилизирующую терапию.

— Что это такое?

— Постараемся ослабить чувствительность к данному аллергену путем введения прогрессивно возрастающих доз, чтобы организм постепенно привык к нетерпимому веществу.

— И последний вопрос. Знайте, что я женюсь на моей Юлии в любом случае и не представляю себе, как могу жить без нее. Но я должен быть готов ко всему. Известно, что иногда врачи не говорят правду. Умоляю вас, скажите, дети у нас будут здоровы?

— Володя! Мы специально пригласили вас сюда, чтобы поговорить начистоту. У нас нет и не может быть тайн и недомолвок. Данное состояние не передается по наследству, и вы и Юля можете быть спокойны. Пусть вам сопутствуют любовь и согласие.