Ксения Авдошенко - Пластическая хирургия с изнанки. Медицинский роман-откровение

— Еще раз спасибо вам. Через неделю я пришлю вам статью на согласование. До встречи.

— Всего доброго. Буду ждать.

Я сняла одноразовый хирургический костюм, скомкала и выбросила его в мусорное ведро. Надела свой салатовый сарафан в пол и причесалась. Очередной раз вымыла руки, но не стала обрабатывать антисептиком, а выдавила на ладонь мои любимые «Бархатные ручки» и не спеша, с наслаждением начала размазывать крем по ладоням, предплечьям и локтям. «Какой кайф!» — подумала я. Кожа рук была иссушена, словно земля в пустыне. Надо подняться в стационар посмотреть сегодняшних пациенток и пойти наконец-то домой. Я выключила компьютер, взяла сумку, погасила свет и вышла из кабинета. Один поворот ключа означает: «я скоро вернусь», два — «рабочий день окончен».

Поднимаюсь на пятый этаж, захожу в палату к пациентке после липосакции: проснулась, поела, боли не беспокоят, чувствует себя хорошо.

Захожу в седьмую палату, где лежат две мои девушки после хирургического омоложения. Сегодняшняя дремлет, а вчерашняя возрастная барышня, увидев меня, поторопилась подняться и уронила мобильный телефон на пол. Я пикнуть не успела, как моя 64-летняя пациентка ловко нырнула с забинтованной головой под кровать, достала телефон, резко поднялась и села на кровати. Я опешила от такой прыти и удивленно смотрела на женщину, собираясь прочесть ей проповедь о необходимости строгого ограничения физических нагрузок в раннем послеоперационном периоде.

У меня уже оскомина на языке, так часто я напоминаю своим пациенткам о важности соблюдения охранительного режима в послеоперационном периоде.

• Тяжести не поднимать.

• Не наклоняться.

• Лежать строго на затылке.

• Голову носим, как дорогую хрустальную вазу.

• Если надо что-то поднять, сначала приседаем на корточки, потом, не наклоняя головы, достаем упавшее или не стесняемся и просим помощи у окружающих.

• Всю домашнюю работу откладываем на месяц, пускай хоть все мхом порастет, в конце концов на этот случай есть клининговые службы.

Но тут я заметила, как правое глазное яблоко стало немного выстоять вперед относительно левого. Я подошла к пациентке, чтобы осмотреть ее, выстояние увеличивалось буквально на глазах.

— Вас что-нибудь беспокоит? — спросила я.

— Появилось чувство распирания в правом глазу, таких ощущений раньше не было, — ответила пациентка.

Я пригласила медсестру, которая померила давление — 160/90 мм рт. ст., — и принесла лед. Выстояние правого глазного яблока вперед продолжало нарастать, сквозь швы на нижних веках проступили капельки крови, ткани нижнего века стали плотными.

«Отлично! Ретробульбарная гематома на ночь глядя!» — устало подумала я.

Найти себе сверхурочную работу? Люблю, умею, практикую!

— Мария Петровна, у вас возникла ретробульбарная гематома, то есть в клетчатке за глазом началось кровотечение, кровь течет за глазное яблоко, выталкивая его наружу из глазницы, — попыталась я объяснить происходящее максимально доступно.

— А почему это случилось? — наивно поинтересовалась пациентка.

— Потому что вы резко наклонились и потом резко встали, у вас поднялось давление, — терпеливо объясняла я. — Я сейчас возьму вас в операционную, и мы под внутривенным обезболиванием выпустим гематому, вы давно ели-пили?

— Часов в восемь, наверное, — растерявшись, ответила пациентка.

— Хорошо, тогда пока больше ничего не кушать и не пить. Сейчас к вам подойдет анестезиолог. Не волнуйтесь, это небольшое вмешательство, но без него никак не обойтись.

Основная опасность нарастающей ретробульбарной гематомы в том, что она сдавливает зрительный нерв, и если сдавление окажется слишком сильным, возможна частичная или даже полная потеря зрения.

Звоню дежурному анестезиологу, операционной сестре, сообщаю о возникновении гематомы, даю команду подавать пациентку в операционную.

00:17.Снова облачаюсь в операционный костюм и собираю волосы в пучок, надеваю шапочку, маску, очки. Опять мою руки мылом и обрабатываю антисептиком. На сей раз беру в ассистенты молодого дежурного пластического хирурга. Ретробульбарная гематома — редкое осложнение, но о нем обязательно надо помнить, знать симптомы и тактику лечения, иначе последствия могут быть катастрофическими. Так что да, даже в полночный час мы не забываем о педагогическом процессе.

На сей раз наркоз будет внутривенный, поскольку я не планирую работать дольше часа. Снимаю швы с правого нижнего века, из под лоскута сразу начинает выделяться кровь. Удаляю сгустки, отмываю рану раствором антисептика, нахожу источник кровотечения, коагулирую кровоточащий сосуд. В ответ на мои манипуляции рядом «просыпаются» еще несколько мелких сосудов, коагулирую и их. Все, рана сухая, уходим. Накладываю внутрикожный шов, и теперь об этом ночном происшествии будет напоминать лишь яркий сиреневый кровоподтек вокруг глаза, но и он рассосется недели через две-три. Повязка.