Ирина Якутенко - Вирус, который сломал планету. Почему SARS-CoV-2 такой особенный и что нам с ним делать

В этом месте утомленный нудным перечислением недочетов работы читатель наверняка думает что-то вроде: «И охота же докапываться до мелочей. У нас тут пандемия, нужно быстрее искать лекарство, а с деталями можно разобраться и потом». И читатель не прав. Как раз из-за скучных мелочей зачастую разваливаются даже самые многообещающие работы. Потому что именно мелочи определяют, можно ли считать выполненный эксперимент доказательством эффективности — или неэффективности — препарата. Эксперимент, проведенный по облегченным стандартам, может показать, что лекарство работает, вы радостно запустите его в производство, начнете давать больным, и они резво поумирают, потому что в реальности препарат совсем не так эффективен (или не так безопасен). Или наоборот: упрощенный эксперимент покажет, что некое вещество не работает, вы выкинете его из списка кандидатов, а это было хорошее лекарство, способное спасти множество жизней. Двойные слепые рандомизированные исследования возникли не просто так (хотя золотым стандартом стали совсем недавно, в конце XX века) — они, как любят говорить авиаторы про свои правила, написаны кровью.

«Гидроксихлорохиновые» работы Раута выполнены настолько криво (неясно, специально или по недомыслию), что сделать вывод, работает или не работает препарат, невозможно. Но отсутствие доказательств эффективности не равно доказательству неэффективности, а значит, деньги и время на проведение этих экспериментов были потрачены впустую и мы по-прежнему не можем сказать о действенности гидроксихлорохина ничего определенного (точнее, не могли в марте 2020 года; уже летом неэффективность этого вещества была доказана вполне убедительно). Несмотря на это, многие политики и чиновники от медицины, вдохновленные красивыми речами француза, включили гидроксихлорохин в клинические рекомендации по лечению пациентов с коронавирусом. В том числе он есть и в российских рекомендациях [237] Временные методические рекомендации. Профилактика, диагностика и лечение новой коронавирусной инфекции (COVID-19). Версия 7 (03.06.2020) // Министерство здравоохранения Российской Федерации, 2020. [Online]. Available: https://static-0.rosminzdrav.ru/system/attachments/attaches/000/050/584/original/03062020_%D0%9CR_COVID-19_v7.pdf?fbclid=IwAR1p266v_Ok6Hw0Xjw5nRVtJopPRDKdpP1nEMDmDcvHl0ug9QZPo6-mV80c . . Об эффективности гидроксихлорохина неоднократно публично заявлял Дональд Трамп, а FDA (Управление по контролю качества пищевых продуктов и лекарственных препаратов США, американский Росздравнадзор, но с куда более широким функционалом и общемировым авторитетом) даже разрешило использовать гидроксихлорохин для лечения COVID-19 в качестве экстренной меры. Пятнадцатого июня FDA тихо отозвало экстренное разрешение, так как количество грамотно проведенных экспериментов и клинических исследований, в которых было показано, что гидроксихлорохин неэффективен в отношении коронавирусной инфекции [238] C. P. Skipper et al. , «Hydroxychloroquine in Nonhospitalized Adults With Early COVID-19», Ann. Intern. Med. , pp. M20–4207, Jul. 2020. , [239] N. W. Schluger, «The Saga of Hydroxychloroquine and COVID-19: A Cautionary Tale», Ann. Intern. Med. , pp. M20–5041, Jul. 2020. и ссылки внутри], стало неприлично большим, чтобы продолжать рекомендовать его [240] FDA, «Letter revoking EUA for chloroquine phosphate and hydroxychloroquine sulfate», 2020. .

Пандемия COVID-19, стремительно распространившаяся по планете, изменила не только повседневную жизнь. Вирусу удалось то, чего годами не могли добиться энтузиасты, доказывавшие, что нынешняя практика публикации научных результатов, когда от подачи текста в журнал до выхода статьи могут проходить месяцы и годы, устарела и сильно тормозит развитие исследований. Лекарство и/или вакцину от коронавирусной инфекции нужно получить как можно быстрее, поэтому ученые начали выкладывать свои результаты на серверы препринтов сразу, как только оформляли их в виде текста. А непреклонные до этого журналы не только согласились потерять право первой ночи и публиковать такие статьи, но еще и открыли к работам по коронавирусу бесплатный доступ.

Новая практика (хотя новая она только для биологов: физики и математики давным-давно поступают со своими результатами именно так) невероятно ускорила и без того стремительное накопление результатов по изучению SARS-CoV-2. К началу лета в архивы препринтов было выложено более 3000 публикаций — учитывая, что мир официально узнал о вирусе 31 декабря 2019 года, это больше 500 статей в месяц. Очевидный побочный эффект такого ускорения — огромный процент некачественных или сомнительных статей. И хотя репозитории препринтов и журналы пытаются по возможности отсеивать подозрительные тексты, из-за нехватки ресурсов и чрезвычайно сжатых сроков периодически в них появляются, мягко говоря, некорректные работы. Особенно учитывая, что жулики, которые всегда толкутся возле науки, отлично понимают, что сейчас шансы пролезть и получить какой-нибудь бонус особенно велики. От их неуемной активности не всегда могут уберечься даже такие гранды, как The Lancet или The New England Journal of Medicine ( NEJM ). В мае оба журнала и сразу несколько исследовательских коллективов оказались втянуты в весьма неприятную историю, которая к тому же имела последствия планетарного масштаба — в буквальном смысле.