Лоран Мизери - Кожа. Как у тебя дела?

Хроническое заболевание уже само по себе отравляет существование: перспектива болеть и необходимость лечиться всю жизнь порождают беспокойство и страх. С этим трудно смириться, поэтому появление депрессивного синдрома неудивительно. Окружающие больного близкие должны быть бдительными. Другим источником беспокойства служит довольно непредсказуемый характер обострений заболевания, и это тоже следует принимать во внимание. Играет свою роль и наследственность, что воспринимается больными довольно болезненно, особенно в подростковый период. Привыкнуть к болезни становится еще сложнее из-за ощущения несправедливости, которое может усугублять внутрисемейные конфликты или ассоциироваться с чувством вины.

Наконец, атопический дерматит часто взаимосвязан с другими заболеваниями, которые тоже оказывают влияние на психологический комфорт. Разумеется, это атопические заболевания (астма, вазомоторный ринит, аллергический конъюнктивит, пищевая аллергия), а также связанные с ними психиатрические расстройства (см. далее), вторичные инфекции или различные осложнения. Все чаще потверждается возникновение метаболических и сердечно-сосудистых заболеваний вследствие атопических болезней.

В последние годы в области здравоохранения появилось представление о бремени болезней (burden в английском языке). Речь идет о необходимости принимать во внимание индивидуальные последствия (или, возможно, коллективные) с учетом физических, психологических и социально-экономических аспектов. В этом свете кожные заболевания представляют собой существенное бремя.

Атопический дерматит зачастую ассоциируется с депрессией и тревогой. Качественное норвежское исследование показало, что суицидальные мысли были у 9,1 % людей в возрасте 18–19 лет, у 15,5 % из них, если обнаруживалась экзема, и даже у 23,8 % при наличии сильного или очень сильного зуда. Еще одно исследование, проведенное на основе результатов и анализа данных других исследований, доказало, что взрослые с атопическим дерматитом страдали от депрессии и беспокойства в два раза чаще, чем другие люди того же возраста. То же самое можно сказать и о детях: при атопическом дерматите депрессия у них встречается чаще.

Эти психические расстройства, иногда протекающие в очень тяжелой форме, разумеется, можно приписывать страданиям, вызванным зудом, и в меньшей степени боли, объяснять последствиями изматывающей хронической бессонницы и многими трудными ситуациями, которые приводили к существенному ухудшению качества жизни. Но, судя по всему, это не единственный механизм, поскольку производство воспалительных цитокинов при атопическом дерматите также может иметь прямое отношение к появлению беспокойства и депрессии.

С психологической точки зрения привыкнуть к атопическому дерматиту будет сложнее, если пациенты испытывают социальную стигматизацию. Если копинг (от английского coping ), то есть способность сопротивляться болезни в зависимости от существующего о ней представления (а именно о том, что ее можно контролировать), неадекватен ситуации (например, депрессия вместо активных поисков решения проблемы), или больные проявляют опасные формы привязанности к этой болезни, психологический дискомфорт только усиливается.

Так, атопические больные часто попадают в порочный круг: атопический дерматит вызывает видимые симптомы и ощущения (зуд и боль), которые, в свою очередь, заметно портят им жизнь, служат источником психологического стресса и даже приводят к изменению личности. Это способствует тому, что заболевание переносится хуже со всех точек зрения. Такой физический и психический стресс сам по себе осложняет заболевание. Не только психологические, но и физиологические механизмы этого феномена хорошо известны (см. главу 1): атопический дерматит и стресс приводят к секреции цитокинов и провоспалительных нейромедиаторов – возбудителей тревоги и депрессии. К тому же больные с атопией по генетическим причинам более подвержены стрессу.

Итак, нужно остановить эту «адскую спираль». Необходимо оценивать состояние больного в целом, а не ограничиваться только кожными поражениями. Нужно уметь обнаруживать психологическое страдание и предлагать соответствующую помощь, а при настоящем тревожно-депрессивном синдроме лечить его. Лучший способ вырваться из этого порочного круга – предложить эффективное и хорошо переносимое больным лечение!