Иэн Стюарт - Значимые фигуры. Жизнь и открытия великих математиков

Она также донимала химика и женоненавистника Вильгельма Бунзена просьбами разрешить ей и ее подруге Юлии Лермонтовой работать в его лаборатории, куда, как он когда-то поклялся, не должна была ступить нога ни одной женщины, тем более русской. «А теперь эта женщина заставила меня взять свои слова обратно», – жаловался он Вейерштрассу и в отместку распускал о Софье скандальные слухи. Его коллеги, напротив, с энтузиазмом встретили талантливую студентку, а газеты время от времени печатали о ней статьи. Ковалевская, не позволив обрушившемуся на нее вниманию вскружить ей голову, сосредоточилась на занятиях.

Ковалевские съездили в Англию, Францию, Германию и Италию. Владимир лично познакомился с Чарльзом Дарвином и Томасом Гексли, с которым заочно был знаком раньше. Софья, воспользовавшись своими связями, сумела встретиться с романисткой Джордж Элиот. В дневнике за 5 октября 1869 г. Элиот записала: «В воскресенье нас навещала интересная русская пара – месье и мадам Ковалевские: она очень хорошенькая, с приятным сдержанным голосом и речью, изучает математику… в Гейдельберге; он, любезный и умный, изучает, судя по всему, практические науки – особенно геологию». Философ и социал-дарвинист Герберт Спенсер, также присутствовавший в собрании, грубо заявил об интеллектуальной ущербности женщин. Ковалевская спорила с ним три часа, и Элиот отметила, что она «защищала наше общее дело достойно и храбро».

В 1870 г. Ковалевская переехала в Берлин, надеясь учиться там у Вейерштрасса. Услышав, что он отрицательно относится к образованию для женщин, она надела на встречу с ним шляпку, которая приличествовала бы скорее пожилой женщине и в значительной степени скрывала лицо. Вейерштрасс был удивлен, когда Софья попросила разрешения учиться у него, но ответил вежливо и предложил ей несколько задач, которые она должна была решить и принести ему. Ковалевская вернулась через неделю; все задачи были решены, причем часто оригинальными методами. Вейерштрасс позже сказал, что у нее был «дар интуитивного гения». Сенат университета отказал Ковалевской в возможности учиться официально, поэтому Вейерштрасс предложил ей заниматься частным образом. Между ними началась переписка, которая затем не прерывалась до смерти Ковалевской.

Анюта к тому времени жила в Париже с молодым марксистом Виктором Жакларом. В 1871 г. Национальная гвардия провозгласила Парижскую коммуну – радикальное социалистическое правительство, которое ненадолго взяло на себя управление городом. Ленин позже сказал, что это была первая попытка пролетарской революции разбить буржуазную государственную машину. Но государственная машина не хотела, чтобы ее разбивали. Софья услышала, что Жаклара могут арестовать за его политическую деятельность, и Ковалевские направились в Париж. Когда Версальское правительство начало обстреливать Коммуну из пушек, Софья и Анюта ухаживали за ранеными. Затем Ковалевские вернулись в Берлин, но, когда Париж пал и Жаклар был арестован, они вернулись, чтобы помочь Анюте и вывезти ее благополучно в Лондон, где ей помогал также Карл Маркс. Генерал Корвин-Круковский с женой отправился в Париж, чтобы содействовать освобождению Жаклара. Они не смогли добиться официального его освобождения, но из случайного разговора узнали, что Жаклара переводят в другую тюрьму. Когда заключенных вели сквозь толпу, какая-то женщина схватила Жаклара за руку, вытащила из колонны и увела прочь. Некоторые считают, что это была Анюта (хотя она в то время уже была в Лондоне), другие – что Ковалевская, третьи – что сестра Жаклара; кое-кто думает, что это был загримированный Владимир. Жаклар бежал; Владимир дал ему свой паспорт, по которому тот и уехал в Швейцарию. С той поры, занимаясь своей любимой математикой, Ковалевская не пренебрегала и участием в политических и социальных движениях.

Вернувшись в Берлин, она с энтузиазмом погрузилась в исследования. Работа шла хорошо, а вот с браком возникли проблемы. Супруги постоянно ссорились, Владимир начал хмуро поговаривать о разводе. К 1874 г. Ковалевская написала по результатам своих исследований три статьи, каждая из которых вполне могла бы принести автору заслуженную докторскую степень. Особенно важной была первая из них: Шарль Эрмит назвал ее «первым значительным результатом в общей теории дифференциальных уравнений в частных производных». Во второй статье речь шла о динамике колец Сатурна, а третья была чисто технической и посвящена упрощению интегралов.