Ренат Асейнов - При дворе герцогов Бургундских. История, политика, культура XV века

Последний считается одной из ключевых фигур в распространении гуманистических идей в Нидерландах [18] Ijsewin J. The Coming of Humanism to the Low Countries // Itinerarium Italicum. The Profile of the Italian Renaissance in the Mirror of its European Transformations. Leiden, 1975. P. 218-219. . Кроме того, именно он вскоре станет наставником графа Шароле – сына Филиппа Доброго. После окончания университета Шатлен участвует в военных кампаниях герцога Бургундского. Однако его военный опыт ограничивается более коротким периодом времени, чем автор показывает в своих сочинениях. Он возвращается в Гент, где пытается наладить торговую деятельность, но терпит крах в 1440 г. После Аррасского мира Шатлен направляется ко двору Карла VII. Находясь в окружении советника короля Пьера де Брезе, он участвует в посольствах к Филиппу Доброму. Возвратившись в 1444 г. во Фландрию, Шатлен переходит на службу к герцогу Бургундскому, который поручает ему различные дипломатические миссии.

Сам факт определенной фальсификации своей биографии чрезвычайно интересен и указывает на неудовлетворенность Шатлена его социальным положением [19] Chastellain G. CEuvres. Vol. VI. P. 417. . Стремление придать больший вес своим военным приключениям заставляет автора на протяжении всей жизни сохранить прозвище «отважный» (l’Adventurier [20] Наш перевод достаточно условен, т. к. сам термин «adventurier» означал в позднее Средневековье особый вид войны, целью которой являлось получение «добычи», выкупа. Contomine Ph. Les compagnies d'aventure en France pendant la Guerre de Cent Ans // La France aux XIV et XV siecles. Hommes, mentalites, guerre et paix. London, 1981. P. 366. ), что в какой-то мере сближало его с рыцарями, одним из которых он мечтал стать [21] Doudet E. Poetique de George Chastelain. P. 67-68. . Его желание осуществится в 1473 г., когда Карл Смелый, высоко оценивая заслуги Шатлена перед Бургундским домом, произведет историка в рыцари.

25 июня 1455 г. Шатлен становится официальным историографом герцога Бургундского. Ему определяется жалование в 36 су в день (657 ливров в год) – сумма, равная той, которую платили советникам герцога и камергерам, – и резиденция в Валансьене для того, чтобы он описал в форме хроники события, достойные памяти, как уже свершившиеся, так и те, что произойдут в будущем. С этого момента и вплоть до его смерти в 1475 г. Шатлен работает над своей хроникой, начав ее с 1419 г., т. е. с убийства Жана Бесстрашного, и прервавшись на описании осады Нейса (1474-1475).

«Обращение к герцогу Карлу» [22] Chastellain G. Advertisement au due Charles soubs fiction de son propre entendement parlant ä luy-mesme // Chastellain G. CEuvres. Vol. VII. P. 285-333. написано Шатленом в самом начале правления Карла Смелого и преподнесено ему в июле 1467 г. Для этого произведения автор избрал свою излюбленную форму – видение. Находясь в глубокой печали и скорби по поводу смерти Филиппа Доброго, Шатлен видит странную картину: он оказывается в комнате, где на скамье сидит новый герцог Карл, одетый в траурные одеяния и погруженный в раздумья. Внезапно комната стала наполняться различными персонажами, мужчинами и женщинами, олицетворявшими те качества, которые должны быть присущи, по мнению автора, государю. Шатлен прибег к распространенному в среде «Великих Риториков» приему – использованию в сочинениях аллегории, в данном случае персонификации. Он не был в этом новатором. Известная еще со времен античности, аллегория получает новый импульс в эпоху Средневековья («Роман о Розе» – наиболее показательный пример). В творчестве же «Великих Риториков» аллегория занимает особое место, отражая их большую склонность к теоретической рефлексии, нежели к анализу конкретного феномена [23] Doudet Е. Poetique de George Chastelain. P. 626. . Однако Шатлен не злоупотребляет аллегорией на страницах хроники, в отличие от своего преемника Ж. Молине. Он использует ее для выражения собственной позиции по той или иной проблеме чаще в отдельных от хроники произведениях. Причем этот троп появляется в них в самые критические моменты, как политические, так и связанные с фабулой его сочинений [24] Ibid. P. 658. . В случае с «Обращением» это, безусловно, первый вариант, ибо смена правителя могла повлечь за собой определенные негативные последствия. И Шатлен стал свидетелем таковых. Речь идет в первую очередь о событиях в Генте сразу же после торжественного въезда нового герцога в город в июне 1467 г. Гентцы в очередной раз подняли восстание с целью вернуть свои привилегии, отмененные Филиппом Добрым после их разгрома при Гавре в 1453 г. Карлу Смелому пришлось спешно покинуть Гент, но расправа с горожанами не заставила себя ждать. Уже в июле 1467 г. послы города, испуганные примером Льежа, прибыли к герцогу с просьбой о прощении. Именно в это время Шатлен решил преподнести Карлу свой труд, во многом призванный смягчить гнев государя.