Альберт Байбурин - Жилище в обрядах и представлениях восточных славян

Для того чтобы путь был счастливым, перед уходом следует подержаться за матицу (ср. сказанное выше о связи матицы с представлениями о дороге) [469] Даль В . Пословицы…, т. 2, с. 308. . «Под матицей можно было увидеть немало различных предметов. Найденный от бороны зуб подтыкали под матицу. Это предостерегало избу от клопов, блох и тараканов. У коровы-новокупки, а также у лошади на режице отрезали пучок шерсти и подтыкали эту шерсть под матицу. Чтобы узнать пережинщину, достаточно подоткнуть под матицу колосья или нож под крышку стола, тогда придет колдунья и попросит что-нибудь железное» [470] Соловьев К. А . Жилище крестьян Дмитровского края. Дмитров, 1930, с. 177. . Ср. в заговоре: «Полунощница Анна Ивановна, по ночам не ходи, рабы божьей не буди! Вот тебе работа: днем играй пестом да ступой, а ночью матицей» [471] Майков Л. Н . Великорусские заклинания. — Зап. РГО по отд. этнографии, СПб., 1862, т. II, с. 450. . Имя жениха узнается «слушанием под матицей» [472] Балов А., Дерунов С. Я., Ильинский Я. Очерки Пошехонья. — ЭО, 1898, № 4, с. 74. . «Когда молодушка переезжает в дом мужа, то, войдя в избу, останавливается под матицею, оглядывает окружающих и говорит про себя: „Вы мои овечки, а я ваш волчок“, это для того, чтобы быть большухою в доме» [473] Иваницкий Н. А . Материалы…, с. 108. . Ср. подблюдные песни, предвещающие смерть: «Села ворона на матицу, / Каркала ворона во всю голову: / „В том дому не быть добру!“» [474] Поэзия крестьянских праздников, № 305. . «Висит нехтер над матицей / Кто пойдет — головой попадет. / Диву ули ляду! / Кому спели, тому добро!» [475] Там же, № 320. .

Место под матицей (под ее центром) является также и серединой избы, ее топографическим центром, где происходит большинство обрядов, не связанных с сидением за столом или с печью [476] Байбурин А. К., Левинтон Г. А . К описанию организации пространства…, с. 102. . К названным выше действиям невесты под матицей дома жениха следует добавить аналогичные действия у порога [477] Попов Н. Народные предания жителей Вологодской губ. Кадниковского уезда. — ЖС, 1903, вып. III, с. 361. , что может служить указанием на функциональные аналогии между порогом и матицей как границами между внешним — внутренним.

Другими границами, сегментирующими жилое пространство, были два деревянных бруса, сходившихся под прямым углом от смежных стен к печному столбу на высоте, превышающей рост человека. Они назывались воронцы или грядки . Один из них, идущий к передней стене (северный и среднерусский план), имел название пирожный брус . Функциональная его характеристика двояка: это и полка для выпеченного хлеба, и граница, отделяющая женскую часть избы (около печи) от остального пространства. В свою очередь второй брус, параллельный передней и задней стенам, назывался полатный и предназначался для поддержания края полатей. В то же время он отделял дверной угол (подполатное пространство) от внутренней части дома. В месте соединения воронцов с печным столбом образовывался еще один угол, который назывался сутычным углом или сутками (от « сутыкаться »). «Эти два бруса как бы делят свободное от печи пространство избы на три части. Первая — большой (красный, передний) угол под образами или собственно изба, вторая — подпорожье (или задний угол, кут ) — у входа, под полатями, и третья — печной, или подовый, угол ( середа, середь, кут, куть ) — перед печью. Печной угол нередко отделялся от остального помещения занавесом из пестрого ситца или цветной домотканины, а иногда промежуток от пирожного бруса до пола зашит досками — получается комнатка перед печью, отделенная не доходящей до потолка перегородкой и называемая чаще всего чуланом. Здесь в старину у окна ставили ручные жернова» [478] Бломквист Е. Э . Крестьянские постройки…, с. 216. .

В южнорусских планах вместо воронцов делали полицы , одна из которых шла от печного столба к двери, а другая — от печи к передней стенке. «Когда требовалось разделить избу на отдельные помещения, здесь уже с середины XIX в. прежде всего начали отделять дощатой перегородкой часть против печи, где происходила стряпня; это помещение называлось в Курской обл. топлюжкой, в Тульской — чуланчиком. Гораздо позднее стали огораживать место против входа, где находился примост между боком печи и передней стеной. В таком случае примост разбирали, вместо него ставили широкую кровать — выделяли спальню или спальню для молодых (Ряз. обл.)» [479] Там же, с. 221. . Аналогичные конструкции с печным столбом существовали в западнорусском и белорусском плане.