В стихах этого сборника, так же как и в сборнике «Литургия красоты (Стихийные гимны)» (1905), поэт пишет, что особое значение в истории человечества в том прошлом, в котором современники поэта хотят «освежиться» от настоящего, имеют «три владычицы мечтаний, три хранительницы тайных талисманов» – Ассирия, Египет, Индия.
Поэт еще раз подчеркивает, что Индия отличается «многогранностью» Ума и Мудрости: «Как в природе Индии есть все оттенки и противоположности, самые мертвые пустыни и самые цветущие оазисы. Индия – законченная в своих очертаниях Страна мысли, а в Мысли есть и Мечта, как в зеленых стеблях таятся нераскрытые цветы» [245]. В этой великой мысли есть все: «.Поклонение Жизни и поклонение Смерти, служение солнцу и многообразная поэтизация всех наших темных влечений, исторические бури завоевательных убийств, и боязнь уничтожить своим прикосновением малейшее существо, которое летает и звенит, изваяния просветленности, спокойные лики существ, похожих на зеркальные помыслы озера, на сновидения лотоса, и чудовищные лица свирепых божеств, которые упиваются жестокостью и умерщвлением, все концы, все узлы, все грани, всё безгранное, слияние всех малых потоков в одном неизреченном и бессмертном Океане» [246] Там же.
.
Более всего, по мнению поэта, Индия связана со стихией Воздуха. Именно мысли о «постоянной связи бесконечно-малого с Бесконечно-Великим» и о добровольной жертве как «о светлом пути к беспредельной всемирной радости» больше всего нравятся поэту. Первая мысль связывается им то с Водою, то с Воздухом, а вторая с «самой родной» стихией – Землей. Земля и Вода – это две крайности, связанные Воздухом, который сам есть «единство в разности», то, что соединяет эти две «крайности» своей «сущностью»:
Наш Воздух только часть безбрежного Эфира,
В котором носятся бессмертные миры.
Он круговой шатер, окров земного мира,
Где Духи Времени сбираются для пира,
И ткут калейдоскоп сверкающей игры [247] Там же. С. 44.
.
Начало и конец всех мысленных явлений,
Воздушный Океан эфирных синих вод,
Ты солнце нам даешь над сумраком томлений,
И красные цветы в пожарах преступлений,
И в зеркале морей повторный Небосвод [248] Там же. С. 46.
.
А что собой представляет Стихия Земля, с коей также связана и Индия? Чтобы описать драматизм связи человека с его «прародительницей Землей», Бальмонт приводит отрывок из пронзительно-печального стихотворения Брюсова «У земли»:
Помоги мне, Мать-земля,
С тишиной меня сосватай.
Глыбы черные деля,
Я стучусь к тебе лопатой.
Ты всему живому – мать.
Ты всему живому – сваха.
Перстень свадебный сыскать
Помоги мне в комьях праха [249] Там же. С. 47–48.
.
Но: «Не на могилах ли цветут самые зеленые травы?» – спрашивает поэт. Он уверен, что «земля дает нам свадебное кольцо, и что одежда ее – не черная, а изумрудная» [250] Там же. С. 50.
.
Да, земля может предстать как «темная», «жадная», «неоглядная»:
Страшно-огромная, с этими взрывами скрытых огней.
Вся ещё только – намек и рожденье,
Вся – заблужденье
Быстрых людей и зверей.
Вся ещё алчность и крики незнания,
Непонимание. Бешенство дней и безумство ночей.
Только сгорание, только канун просветления. [251]
Что же будет? Что останется после катастрофических «сгораний» и непрекращающихся разрушений? Нива, нежный шелест колосьев, «вечный труд», виноградная лоза – «гроздья ягод над землей». Поскольку жив человеческий род и жива природа – вечный объект его неустанного труда.
О, победное зерно.
Гроздья ягод бытия!
Будет белое вино,
Будет красная струя!
Протечет за годом год,
Жизнь не может не спешить.
Только колос не пройдет,
Только гроздья будут жить.
Не окончатся мечты.
Всем засветится весна!
Литургия красоты
Есть, была, и быть должна! [252] Там же. С. 57.
Вероятно, в это время Бальмонт начинает не просто задумываться над возможностью поездки в Индию, но планировать это путешествие, убеждая Брюсова отправиться с ним в эту «сказку фей». Он пишет Брюсову в июне 1903 г.: «Весь теперь в мечтах о следующем. К январю я кончаю Шелли, Эдгара По и третий том Кальдерона. Затем в течение многих месяцев читаю миллионы книг об Индии, Китае и Японии. Осенью будущего года еду в кругосветное путешествие. Константинополь, Египет, вероятно, Персия, Индия, часть Китая, Япония. На обратном пути Америка. Путешествие – год. Если б Вы захотели поехать вместе со мной, это была бы сказка фей. Поедемте. Подумайте, что за счастье, если мы вместе увидим пустыню и берега Ганга, и священные города Индии, и сфинкса, и Пирамиды, и лиловые закаты Токио, и всё, и всё» [253].
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу