Владимир Колесов - «Жизнь происходит от слова…»

Пушкин не составлял новых слов, не искажал форм или оборотов речи, как делают это нынешние новаторы. Он пользовался живым материалом обиходной речи и собранными сокровищами книжной речи. Важно также общее стремление поэта к развитию той линии русской литературы, которую мы именуем реализмом . Ю. С. Сорокин, говоря о термине «реализм», в 1952 году заметил, что русский реализм – не французский натурализм и не английское бытописательство. Литературное направление вполне укладывается в старинное понимание термина, восходящее к средневековому «реализму» – неоплатоническому представлению о том, что в слове одновременно содержится указание и на вещь, и на смысл идеи этой вещи, причем идея столь же существенна (и реальна), что и сама вещь . В словесном творчестве утверждалось равенство идеально-мыслимого и природно-вещного начал, идея «вещи» как ее сущность осознается равноценной самому явлению вещи. «Вещь» реальна потому, что она идеальна, направлена идеалом и сопряжена с идеей в слове. Слово соединяет их, и значение художника состоит в возможности раскрыть эту потаенную связь сущности и явления. Соответственно, и жизнь нужно не просто описывать такою, «как она есть» (натурализм), но и не пускаться в возвышенности идеальных сущностей, оторванных от полнокровной жизненности явлений. В таком «метафизическом» понимании реализма содержится объяснение языковых «реформ», связанных с именем Пушкина (но не ограниченных только его действиями: в культурном преобразовании участвуют многие, иначе результаты действий не были бы приняты как правильные и единственно возможные). Реализм определил направление выбора: не одни лишь идеально-высокие, но и не только реально-вещные формы языка, не церковнославянизмы и не простонародные формы, но что-то, соединяющее их на принципе соответствия идеи своей вещи. Реализм есть оправдание жизни идеей и обоснование самой идеи – жизнью.

Вот примеры, подтверждающие сказанное.

Тезис:«Грамматика не предписывает законов языку, но изъясняет и утверждает его обычаи».

Пример уже приведен; разовьем его предметно.

В русском языке с XVI в. появились в употреблении новые окончания у некоторых имен мужского рода во множественном числе: городы – города, годы – года, домы – дома и т. д. Постепенно количество слов, использующих новые окончания, увеличивалось; сейчас таких слов около тысячи. Во времена Пушкина подобное «омужичивание» книжной речи осуждалось, именно поэт, верно поняв языковую тенденцию («законы языка»), иногда позволял себе даже формы, в речи неизвестные, например – гробы и гроба . В «Русской грамматике» А. Х. Востокова, созданной на основе пушкинских текстов (1834 г.), таких форм уже 67. Востоков определил семантические и грамматические условия, которые способствуют («утверждают обычаи») распространению нового окончания, и тем самым указал категориальное различие между разными флексиями: старое окончание – ы обозначает расчлененную множественность ( годы, боки ), новое окончание – а передает собирательную множественность ( года, бока ). Поэт чувствовал это еще в двадцатилетнем возрасте, когда писал «Руслана и Людмилу». В сказочной поэме, очень близкой по языку к народной речи, читаем: «Напрасно длинной бородой Усталый карла потрясает: Руслан ее не выпускает И щиплет волосы порой» – «Что, хищник, где твоя краса? Где сила? и на шлем высокий Седые вяжет волоса ". Выщипывает волосинку за волосинкой – на победный шлем навязывает оставшийся клок волос .

Заимствуя из речи вариантность форм, поэт использует их в стилистических целях; научная грамматика на стилистической дифференциации, проверенной в образцовом тексте среднего стиля, фиксирует литературную норму. Язык отражает движение мысли – стиль показывает ее новые возможности – норма становится общим правилом поведения в речи и вызывает возможность развития подобных форм. Да, прав был Белинский, сказав: «Пушкин тоже стоит любой из ваших грамматик!»

Тезис:«Не должно мешать свободе нашего богатого и прекрасного языка».

Пример. Союзы и союзные слова русского языка настолько многозначны («свободны»), что смысл их воспринимается только в конкретном тексте. Союз когда одновременно указывает на время, причину и цель действия; у Пушкина этот союз употреблен в пяти значениях и еще в восьми добавочных (отношение, условие, уступительное, противительное и пр.). Поэт использует представленную языком возможность при создании поэтического текста, как бы что-то недоговаривая: «Когда бы жизнь семейным кругом я ограничить захотел…» Когда? – если? – для того чтобы? Неопределенности пушкинского текста вызывают споры: не всегда ясно, в каком именно смысле употреблен тот или иной союз. Самые первые слова «Евгения Онегина» можно понимать по-разному, в зависимости от того, как расставить знаки препинания: точку после первого стиха или после второго. Изменится смысл – и вы вольны понимать его во всей свободе взаимных созначений, т. е. символически. Однако в большинстве текстов Пушкина мы найдем уже вполне выработанное представление о смысле союза: «когда» выражает категорию времени по преимуществу.