Барт Эрман - Триумф христианства [Как запрещенная религия перевернула мир] [litres]

400 г. – 25–35 млн

Для тех, кто не занимается статистикой, эти приблизительные цифры – особенно ближе к концу таблицы, – возможно, выглядят невероятными. Однако это просто результат экспоненциальной кривой. Если между 100 и 150 гг. в империи появилось 25–30 тысяч новых христиан, – к 250–300 годам, при той же скорости роста, число их должно было достичь 2–2,5 млн.

Огромные числа, вызванные постоянным ростом численности, к концу графика выглядят особенно впечатляюще. Если в 300-м году в империи имелось от 2,5 до 3,5 млн христиан – значит, Церкви достаточно было лишь продолжать расти с той же скоростью, на 26 % в десятилетие, чтобы к 400-му году достичь цифры в 30 млн.

Как выглядит экспоненциальная кривая, можно увидеть на этих графиках:

Количество христиан с 20 г. по 400 г.

Необходимо подчеркнуть, что мы не говорим о росте с какой-то невероятной скоростью – пусть цифры в конце графиков и поражают воображение. Для IV столетия, если рост в самом деле составлял около 25 % за каждые десять лет, это означало лишь, что каждой сотне христиан требовалось обращать еще двух или трех человек в год.

При этом важно помнить: обращенными становились все, кто начинал исполнять христианские обряды. Если в христианство обращался глава семьи и приводил с собой жену и троих детей – значит, Церковь получала пятерых новых членов.

Известно, что такие «семейные обращения» происходили с самого начала христианского движения. В Деяниях апостолов они упоминаются как само собой разумеющиеся, как будто не было ничего необычного в том, что в вопросах веры вся семья следовала решению отца (а иногда и матери). Так, будучи в Филиппах, Павел и его спутники обратили богатую женщину по имени Лидия, – и немедленно «крестилась она и домашние ее» (Деян. 16:14–15). Вскоре после этого некий не названный по имени тюремщик узнал, что для спасения необходимо верить в Иисуса, – и тоже «немедленно крестился сам и все домашние его» (Деян. 16:33). Я не утверждаю, что эти рассказы строго историчны. Однако автор Деяний, как видно, не видит ничего особенного в том, что вместе с главой семьи крестится вся семья.

Важно помнить: обращенными становились все, кто начинал исполнять христианские обряды. Если в христианство обращался глава семьи и приводил с собой жену и троих детей – значит, Церковь получала пятерых новых членов.

Итак, для Церкви выглядит достаточно простой задачей расти на 2,5 % в год – примерно та скорость роста, которую предполагаем мы для IV столетия. Это попросту означает, что каждой сотне христиан необходимо было каждые два года обращать одного мужчину вместе с семьей. В результате всего за сто лет Церковь выросла с 3 до 30 млн. И даже если бы в начале IV века в империи было только 2 млн христиан, скорость роста (при том же трехпроцентном приросте в год) не сильно бы отличалась.

Обсуждая рост числа христиан в первые четыре века, историк Древнего Рима Кит Хопкинс сделал некоторые интригующие выводы о числах обращенных, которые обсуждал Старк. Я постарался проанализировать и немного исправить вычисления Старка, однако по большей части наши цифры не слишком сильно различаются, так что многие выводы остаются к ним применимы. [182]

Я уже упоминал преувеличения различных древних источников. Теперь мы можем рассмотреть их в свете более правдоподобных оценок. Очевидно, книге Деяний апостолов не следует верить, когда она сообщает, что всего через месяц или два после смерти Иисуса в Иерусалиме было уже десять тысяч христиан; да и Тертуллиан сильно преувеличивает, утверждая, что около 200 года н. э. христиане уже составляли в империи большинство. Нет, ничего подобного и близко не было.

Предположим, что наши цифры в целом верны: около 100 года в империи было от семи до десяти тысяч христиан. Что означало это в масштабах всей империи? Могли ли христиане выглядеть как растущая угроза? Вспомним, что население империи в целом (по самым грубым прикидкам) составляло около 60 млн человек. Если христиан было десять тысяч, значит, доля их в населении составляла 0,0167 % – одну шестидесятую от процента. Подавляющее большинство римлян о христианах никогда и не слышало. Мысль, что когда-нибудь христиане овладеют империей, не могла вызвать ничего, кроме смеха.