Коллектив авторов История - Идеал воспитания дворянства в Европе. XVII–XIX века

Ты должен представить их Богу, Государю и обществу. […] Старайся научить их в начале страху Божию, потом надлежащим наукам, и зделай их чрез то полезными своему отечеству. Не щадя иждивения своего старайся всеми мерами сыскать им добраго надзирателя, которой бы разумным своим знанием истребил в них все предрассудия и суеверия, научил бы различать худое от добраго, подлинное от ложнаго и временное от вечнаго. […] Веди себя пред ними примером добродетели, и будь им видимым зерцалом [374].

Таким образом, для небогатого и неродовитого дворянина надлежащее воспитание было связано в том числе и с изучением наук и изображалось как наиболее ценное приобретение.

Юному дворянину было адресовано и «Письмо о порядках в обучении наук», которое С. А. Порошин опубликовал в февральском номере Ежемесячных сочинений за 1757 год. Как и в «Увещании», социальная принадлежность адресата напрямую не называлась. Однако ее можно было определить по другим признакам. Так, отмечалось, что пятнадцатилетний россиянин «приобрел теперь в Немецком и Французском языке довольное знание» и должен был учиться до двадцати лет [375]. При этом юноша не хотел «состоять в особой профессии людей ученых», но хотел приобрести «только некоторыя познания во многих вещах». В будущем он мог быть определен «к каким нибудь чинам и должностям» [376]. Знание двух европейских языков, возможность постигать науки в течение пяти лет, а также карьерные возможности указывали именно на представителя дворянского сословия, который при этом обладал соответствующим достатком. Для этого юноши Порошин предлагал «систему учения», то есть набор наук, которые следовало пройти с пятнадцати до двадцати лет. В завершении своего обширного письма, убеждая юношу изучать науки и после двадцати лет, автор счел возможным привести следующий положительный пример из персидской истории:

Когда еще чистота нравов у них [персов – М. К., А. Л. ] процветала, и единая справедливость в судах голос имела, тогда по безпристрастным и мудрым правителей их намерениям заведены были всякия училища, и притом таковыя положены учреждения, чтоб дети знатных и убогих до шестьнатцати или до семнатцати лет в числе младенцов пребывали: из него вступая еще в клас юношей, и оными до дватцати шести или седьми лет считались, и безпрепятственно упражнялись в художествах и в науках: посем переходили в третей назначенной для людей взрослых, из которых набиралися в армию Офицеры. В сем пробывши дватцать пять лет, вступали в последней, из котораго наиразумнейших выбирали в Судьи и Советники [377].

В данном фрагменте можно было бы увидеть описание идеала всесословного образования. Однако выражение «дети знатных и убогих» не обязательно могло означать «дети дворян и недворян», в отличие, например, от выражения «дети благородных и подлородных». В сословном лексиконе XVIII века понятия «знатные» и «убогие» использовались и для описания внутрисословных градаций дворянства [378]. Порошинские училища , выпускники которых набирались «в армию Офицеры», несомненно были школами для дворян. Составив план обучения для одного дворянина, Порошин завершил свое сочинение изложением идеальной модели дворянского образования, которая должна была бы действовать в масштабах всей страны. Такая модель должна была охватывать всех дворян, подталкивая их к изучению «художеств и наук». Их карьерные перспективы следовало поставить в зависимость как от длительности обучения, так и от их личных способностей к овладению знаниями.

Вопросам дворянского воспитания и образования уделялось внимание и на страницах Трудолюбивой пчелы . А. П. Сумароков в статье «О несправедливых основаниях» предлагал довольно яркие сатирические рассуждения о том, что такое «знать по дворянски». Он с сарказмом отмечал, что это означало «знать столько, сколько благородному человеку пристойно, то есть мало и не основательно […]. Быть Историком, Математиком, Физиком, дворянину стыдно […] Похвально ни чево не знать, а всево похвальняе не знать и грамоте». Сумароков был не согласен с таким пониманием дворянской образованности и завершал статью восклицанием «Распространи Боже в России науки» [379].

Наиболее радикально А. П. Сумароков выразил свои идеалы организации образования в утопии «Сон щасливое общество». В идеальном обществе, согласно Сумарокову, «отроки по склонностям в обучение отдаются, люди совершеннаго возраста по способностям распределяются, а в начальники производятся по достоинству» [380]. При этом «дети тамо за отеческия прослуги не наказываются, а за услуги не награждаются. Не имеют тамо люди ни благородства, ни подлородства, и преимуществуют по чинам данным им по их достоинствам, и столько же права крестьянской имеет сын быть великим господином, сколько сын перьваго Вельможи. А сие подает охоту ко снисканию достоинства» [381].