Коллектив авторов История - Идеал воспитания дворянства в Европе. XVII–XIX века

Однако отвечать на вопрос о том, что представлял собой идеал образования, лучше с помощью качественных, а не количественных методов анализа. В самом деле, погребальная биография – это прежде всего дискурс: дискурс о жизни, религии, воспитании, успехах, невзгодах и смерти. Помимо фактов, он содержит слова и интерпретации. И слова эти произносились в торжественный момент, когда слушателей приглашали задуматься о жизни и смерти. Вопрос состоял в том, что остается от человека в конце его жизни как напоминание о стадии становления личности. Поэтому, интерпретируя надгробные панегирики, мы должны принимать во внимание не только факты, предлагаемые в тексте, но и то, как автор преподносит их.

В целом надгробные панегирики отражают, конечно, специфически церковный взгляд на жизнь и на общество. Выбор ключевых тем и стилистическая обработка текста были прерогативой авторов, почти всегда представителей клира, которые стремились подчеркнуть христианские качества покойного и роль Провидения. Но в обществе раннего Нового времени и в особенности среди дворянства семейная и социальная принадлежность также рассматривалась как предначертанная Господом. Лютеранские проповедники, однако, по большей части придерживались относительно более оптимистичной доктрины христианского гуманизма, которая допускала способность человека сотрудничать с Господом в воплощении Его воли (доктрина синергии в протестантизме). Задачей оратора было поэтому подчеркнуть в своем выступлении это сотрудничество со стороны умершего, как мы это увидим в приводимых ниже примерах. С другой стороны, пасторы были также и ключевыми фигурами социального механизма и должны были обеспечивать его легитимацию. В контексте погребальных церемоний они также выполняли функцию социальной репрезентации соответствующих групп. Поэтому они должны были оправдывать ожидания и ценностные установки социальных групп, к которым принадлежали покойные, и их выступления должны были соответствовать запросам их высокородных слушателей, присутствовавших на церемонии. Поэтому дворянские надгробные панегирики не могли не отражать и идеал дворянского образования.

В частности, эти нормы и идеалы отражаются в текстах путем включения критических и хвалебных комментариев, которыми авторы сопровождают биографические факты. Анализ этих комментариев требует детального рассмотрения риторических приемов, используемых в исходных текстах: в этой статье мы иллюстрируем их с помощью разбираемого ниже примера. В других текстах мы видим также, как панегирики отражают посредством умолчаний, оправдания или объяснения некоторых отклонений от норм и идеалов, что же именно было нормой и идеалом для дворянства того времени.

Наконец, сам жанр, социальный контекст которого требовал хвалебного тона и выделения положительных элементов биографии, естественным образом выливался в описание идеала соответствующей группы, где конкретный индивид едва ли не оказывался лишь поводом для более общих рассуждений. В самом деле, несмотря даже на оживляющие их детали и анекдоты, эти биографии скорее являются олицетворением определенного класса, пола или профессии и формулируют правила поведения для членов данной социальной группы, подобно тому как это делали произведения в традиционном жанре «зерцала государей» (Fürstenspiegel). Способность и готовность индивида действовать в соответствии с установленными его социальной группой правилами могут быть описаны с помощью хорошо известных понятий, предложенных Пьером Бурдье: габитус, диспозиции и поля [1048]. Эти понятия помогают нам взглянуть на надгробные биографии как на дискурсивное отражение соответствующих социальных механизмов и стимулируют критическое прочтение подобных панегириков. Перейдем теперь к рассмотрению нашего главного примера.

Пример графа Отто Магнуса фон Денхоффа (1665–1717) интересен для нас в целом ряде отношений [1049]( ил. 2 ). Во-первых, он удобен для сопоставления ситуации в Восточной и в Западной Европе и для выявления связей между ними. Хотя граф родился в Берлине, его образовательная траектория привела его сначала в Восточную Пруссию и Польшу, а затем в Нидерланды, Англию и Францию. Изначально Денхоффы были выходцами из Вестфалии, но в XIII веке семья обосновалась в прибалтийских землях Восточной Пруссии, а отдельные ее ветви даже влились в ряды польской аристократии. Лютеранская восточнопрусская ветвь семьи, к которой принадлежал Отто Магнус, в 1633 году получила от императора графский титул. Мать нашего героя, Элеонора Катарина Элизабет (1646–1696), также происходила из древнего баронского, а затем графского рода фон Шверин [1050]. Год спустя после рождения Отто Магнуса его отец, Фридрих фон Денхофф (1639–1696), генерал-майор и камергер на службе курфюрста Бранденбургского, купил имение и замок Фридрихштайн вблизи Кенигсберга (современный Калининград) [1051]. В 1709 году его сын перестроил замок в стиле барокко ( ил. 3 ), и он оставался родовым гнездом вплоть до Второй мировой войны.