Ханна Фрай - Hello World. Как быть человеком в эпоху машин

Едва ли найдется более ценный источник информации для — изучения проблем здоровья, чем оцифрованные геномы миллионов жителей нашей планеты. Тем не менее я для себя не планирую в ближайшем будущем делать генетические тесты. Однако очень многие делают, и абсолютно добровольно — спасибо им. По последним отчетам, 23andMe имела два с лишним миллиона генотипированных клиентов [212], а MyHeritage и Ancestry.com — и даже проект “Генография” Национального географического общества США — гораздо больше. Так что, может, и нет никакой дилеммы. Да что и говорить — продавать свои личные тайны за шанс помочь общему благому делу, пожалуй, не стоит, но узнать за ту же цену, что вы на четверть викинг, безусловно, приятно [213].

Величайшее благо?

Ладно, шучу. Нельзя рассчитывать, что решения о целесообразности генетических анализов будут приниматься с мыслью о грядущем великом прорыве в области здравоохранения. Ясно же, что никто об этом не думает, — у нас разные системы приоритетов по отношению к себе лично и ко всему человечеству.

Но это подводит нас к важнейшей заключительной теме. Если действительно возможно создать диагностический компьютер, способный подбирать схемы лечения, на кого он будет работать? На человека или на все человечество? Ведь рано или поздно придется выбирать.

Предположим, вы идете к врачу с жалобой на мучительный кашель. Возможно, вы бы и так поправились, но если вами — пациентом — займется компьютер, он может на всякий случай направить вас на рентген и анализ крови. А может быть, если вы попросите, еще и выпишет вам антибиотики. Если для алгоритма важно только ваше здоровье и хорошее самочувствие, вероятно, он сочтет прием таблеток обоснованным, пусть даже от этого вы просто поболеете на несколько дней меньше.

Но машина, первоначальная задача которой — служить обществу, возможно, примет во внимание проблему резистентности к антибиотикам. Если вам прямо сейчас ничего страшного не грозит, ваш временный дискомфорт отступит на второй план, и алгоритм даст рецепт только в случае острой необходимости. Кроме того, такой алгоритм склонен осторожнее расходовать средства и учитывать количество пациентов, ожидающих своей очереди, поэтому при отсутствии у вас более серьезных симптомов не назначит вам обследование. Откровенно говоря, он может просто порекомендовать вам выпить аспирин и перестать ныть.

Если же кандидатов на трансплантацию органа отбирает машина, которая блюдет интересы всего общества, возможно, она будет стремиться “спасти как можно больше жизней”. При этом компьютер, которого волнуете только вы, предложит другой план лечения.

В британской государственной системе здравоохранения или в страховой фирме компьютер по возможности сведет затраты к минимуму, а задачей машины, созданной для фармацевтической компании, вероятно, станет продвижение определенного препарата.

Конечно, такие напряженные ситуации, как в уголовном судопроизводстве, в медицине возникают гораздо реже. Здесь нет обвинения и защиты. В системе здравоохранения все делается ради одной и той же цели — чтобы пациентам стало лучше. Но даже здесь конкретные задачи каждого участника процесса немножко отличаются.

В любой сфере жизни, куда внедряется алгоритм, всегда устанавливается некое равновесие. Между личным благом и общественным. Между личностью и обществом. Между разными задачами и приоритетами. Проложить путь в лабиринте преференций нелегко, даже когда впереди сияет путеводная звезда — эффективное, общедоступное здравоохранение.

Но еще труднее, если конкурирующие мотивы неочевидны. Если преимущества алгоритма переоценены, а риски неясны. Если вы не понимаете, чему можно верить, а чему нет и кто окажется в выигрыше от вашей доверчивости. Автомобили

В то памятное утро 13 марта 2004 года солнце едва вышло из-за горизонта, а посетители уже забили бар Slash X до отказа. Этот бар находится на окраине небольшого города Барстоу, расположенного между Лос-Анджелесом и Лас-Вегасом посреди пустыни Мохаве — неподалеку от места съемок того эпизода “Убить Билла 2”, в котором Ума Турман выбиралась из гроба [214] [215]. Обычно в Slash X собирались ковбои и любители погонять по бездорожью, но в тот весенний день сюда съехалась совсем другая публика. Временные трибуны, построенные рядом, заполнили инженеры с горящим взором, возбужденные зрители и безбашенные гонщики — их всех объединяла общая мечта. Все они хотели первыми воочию увидеть, как беспилотный автомобиль выиграет заезд.