Ханна Фрай - Hello World. Как быть человеком в эпоху машин

Все шло по плану, но спустя несколько лет ученые поняли, что из эксперимента с этой группой испытуемых можно извлечь бесценную информацию другого рода. В молодости, прежде чем дать монашеский обет и быть принятыми в сестринство, эти женщины, многие из которых ныне достигли преклонного возраста, должны были представить в письменном виде свою автобиографию. Они писали о себе, когда им было в среднем по двадцать два года, за несколько десятков лет до проявления каких-либо симптомов деменции. Поразительно, но ученые заметили в их сочинениях намеки на их далекое будущее.

Ученые обнаружили связь между тем, насколько богатым и образным языком тогда еще молодые девушки выражали свои мысли, и вероятностью развития у них деменции в старости.

Вот цитата из автобиографии одной монахини, прекрасно сохранившей когнитивные способности:

После восьмого класса, в 1921 году, я мечтала поступить в сестринскую общину Манкейто, но не осмеливалась заговорить об этом с родителями. Тогда сестра Агреда попросила их за меня, и мои родители охотно дали согласие.

Сравните с другой фразой, которую когда-то написала будущая монахиня, чья память на склоне лет неуклонно слабела: “После школы я работала на почте” .

Корреляция была настолько четкой, что исследователи могли прочесть эти тексты и предсказать, кому из авторов грозит деменция. Девяносто процентов монахинь с болезнью Альцгеймера в молодости показали “низкий уровень владения языком”, и лишь у 13 % из сохранивших в старости полноценные умственные способности, автобиографии отличались “низкой плотностью мыслей” [168].

Этот эксперимент показал, в частности, как много нам еще предстоит узнать о нашем организме. Мы поняли, что такая связь возможна — но каковы ее причины? Действительно ли качественное образование предотвращает деменцию? Или тем, у кого есть склонность к развитию болезни Альцгеймера, удобнее обходиться примитивными фразами? Однако по результатам исследования можно предположить, что болезнь Альцгеймера развивается в течение нескольких десятилетий.

Для нас сейчас важнее тот вывод, что еще за годы до проявления первых симптомов заболевания нежданно-негаданно полученные крупицы информации позволяют сделать осторожный прогноз о состоянии нашего здоровья в последующие годы. Все это дает повод задуматься о могуществе медицинских алгоритмов будущего, которые могли бы раскапывать информацию. Может статься, когда-нибудь они научатся распознавать признаки онкологических заболеваний за несколько лет до того, как их заметят врачи. Предсказательные силы

В конце 1970-х годов, в датской провинции Рибе, группа патологов приступила к двусторонней мастэктомии у трупов. Возраст 83 умерших женщин варьировался от 22 до 89 лет, причем 6 из них скончались от инвазивного рака груди. Естественно, когда изъятые органы подготовили к исследованию — то есть рассекли каждую молочную железу на четыре части и взяли тонкие срезы для изучения на стеклах — в этих шести образцах были отмечены характерные изменения. Но к огромному удивлению исследователей, настораживающие признаки рака груди, которые обычно врачи лабораторной диагностики выискивают у живых пациенток, обнаружились почти у каждой четвертой из остальных 77 женщин, хотя они умерли совершенно по другим причинам — например, от сердечно-сосудистых заболеваний или в автомобильной катастрофе.

У четырнадцати, не имевших при жизни никаких симптомов болезни, нашли клетки рака in situ , не вышедшего за пределы млечных протоков и железы. Те самые клетки, из-за которых их носительницам при жизни поставили бы диагноз “рак груди”. У троих обнаружили атипичные клетки — тоже повод для беспокойства при биопсии, — и у одной оказался самый настоящий инвазивный рак, при том что до самой смерти она об этом даже не догадывалась [169].

Эти цифры всех удивили, но они не были ошибкой эксперимента. Похожие результаты получили и другие исследователи. Действительно, по некоторым оценкам, около 9 % женщин ходят с раковой опухолью в груди, ничего не подозревая [170], — это примерно в десять раз больше той доли женщин, у кого диагностируются злокачественные новообразования в молочной железе [171].

В чем же дело? Неужели мы и впрямь имеем тихую эпидемию? Нет, считает доктор Джонатан Каневски, новатор в области медицины, хирург из канадского Университета Макгилла. Во всяком случае, не совсем. Потому что не всегда надо волноваться из-за того, что обнаружен рак: