Михаил Черемных - Возвращение в Сары-Черек

Я явственно ощутил это утром следующего дня, когда, выйдя на улицу, увидел саночные следы, припорошенные свежим снегом. Мне стало необыкновенно тоскливо. С А. Гвоздевым мы почти не сотрудничали в нашем главном профессиональном деле – сборе и определении растений. Он работал сам по себе. Может быть, мы чувствовали друг в друге соперников, не знали, как разделить науку, чтобы наши пути не пересеклись на её бескрайних просторах. Казалось, в отношении ботаники между нами пробежал холодок, несмотря на то, что во всем остальном мы оставались друзьями. Чтобы не казаться эгоистом, добавлю, за месяц до его отъезда, я написал программу и предложил Анатолию совместно заняться научной работой по всем разделам, в том числе по инвентаризации флоры и по картографированию. На что он ответил, что уже твердо решил уехать, что не видит здесь никаких перспектив для роста… Как оказалось, он был прав. Близился развал СССР. В отдаленном горном заповеднике можно и полезно поработать, по молодости, лет пять, не больше. Вернемся в Таш-Кумыр.

Мы вернулись к «сухим степям» только через месяц, к концу августа, спустившись с высокогорий. Уже давно отошла весенняя волна эфемеров, отцвели и побурели многие травы. Нас интересовала верхняя полоса сухих степей, простирание по бородачевым и ячменным сообществам, составляющих ядро саванноидного типа растительности, деревьев, кустарников – таких как роза Эчиссона (Rosa есае), вишня тяныпаньская (Cerasus tinschanica), фисташка настоящая (Pistacia vera), абелия щитковидная (Abelia corymbosa), орех грецкий (Juglans regia), абрикос (Armeniaca vulgaris) и других. Для маршрутов по южным отрогам Бозбу-Тау остановились в селе Караван, в гостинице. С этим большим селом, районным центром, связано немало событий. Караван расположен у границы Киргизии с густо заселенным Узбекистаном, с его пестрыми рынками, многолюдными городами, многокилометровыми селами, переходящими в города и снова в села, и не было им конца, везде люди, люди, люди…, под навесами в чайханах, на дорогах, в полях… С киргизской стороны многолюдности не видно. Караван – скучное село.

Тот, в первый раз увиденный, зимний Караван произвел противоречивое впечатление. Было не по-зимнему тепло. Фонари на улице светились сквозь хлопья обильного снега, который скрывал всю грязь… Нынешний, летний Караван был совсем другой – душный, грязный. От стен и заборов пахло мочой. Воды, ни в гостинице, ни на рынке, ни в колонках на улице – не было. Набирал я ее рано утром, затемно, когда десятки, а может сотни петухов начинали единовременно кричать своё интернациональное «кукареку», сливавшееся в единый, непрерывный петушиный хор, а один из них с надрывистым хрипом кричал совсем рядом…

Караван – село с несколькими сотнями дворов, где только в центре, формируя перекресток, стояли пять-шесть одно-двухэтажных кирпичных или панельных зданий – гостиница, три магазина, администрация, кинотеатр и огромная голова вождя революции, доставшаяся Каравану, надо полагать, не слишком дорого, из-за существенного дефекта – в трехметровой каменной глыбе, на самом видном месте, проявилась другая порода в виде черного пятна на щеке или повыше. Тем не менее, это был монументальный памятник, предназначавшийся, вероятно, для большого города. На перекрестке светились фонари на столбах, освещали площадь перед кинотеатром.

Она запомнилась. Мы ходили по единственному перекрестку Каравана и рассматривали достопримечательности целый день. Грели Сашку в магазинах, пока они были открыты. Несколько часов толкались на безобразной и грязной автостанции, где скопилось множество народу. А затем, в битком набитом автобусе, вслушиваясь в непонятную киргизскую речь – смех, возгласы, шутливые интонации мужчин, женщин с детьми, сидящих почти друг на друге, с мешками, сумками, какими-то покупками, вроде тазов или детских велосипедов, но совсем не унывающих, напротив – улыбающихся нам и друг другу приветливо и добродушно – тряслись часа три или четыре, пока не прибыли в Аркит, в заповедник. Было 29 февраля 1980 года.

До Каравана на нашем пути был Ош – город областной, уступающий по населению может быть только узбекским городам в Фергане – Намангану, Андижану, Коканду. Тем не менее, Ош равновелик этим городам и он значительно более знаменит, так как всегда был любим путешественниками. Здесь благодатный климат – не слишком жарко летом и не холодно зимой. В Оше была, а может есть и сейчас, крупнейшая база Академии наук, находилось несколько крупных автотранспортных предприятий, где можно было арендовать машины для поездок в горы, останавливались экспедиции перед решительным броском на Памир, базировались туристы, альпинисты и просто искатели приключений. Вчера остановились в гостинице «Алай». Сегодня, отдохнув, вышли на улицы. В пестрой толпе прохожих, в равных пропорциях встречались киргизы, узбеки, европейцы и реже другие – уйгуры, таджики… Город с 250-тысячным населением, многонациональный – столица южной части Киргизии. У него многовековая история, связанная со знаменитыми именами, в том числе царственными. Пошли вдоль узкой улицы, на которой много магазинов.