Элизабет Бартон - Повседневная жизнь англичан в эпоху Шекспира

Подданные Елизаветы были заняты тем, что зарабатывали деньги. Те, кому удавалось в этом преуспеть, сколачивали себе состояние — и в этом им никто не препятствовал. Результатом стал резкий подъем деловой активности — и инфляция. Как и всегда, с началом бума англичане потянулись к роскоши. Все больше и больше людей покупали землю, строили и обставляли дома, огромные и совсем небольшие, обзаводились семьями и рожали детей. Но эти предприимчивые англичане, жаждущие богатства и материального благополучия, проявили себя и в других сферах. Они создали великолепную музыку и поэзию, прозу и живопись. Они вкусно ели и фантастически одевались. У них даже был «Закон о помощи бедным», имевший, конечно, свои недостатки, но намного опережавший все, что существовало в тогдашней Европе. Англичане также фанатично относились к свободе. Они приветствовали иммигрантов, приезжавших в поисках убежища из Франции и Нидерландов, в то время как сами сожгли четырех еретиков, мучили иезуитов, отвратительно вели себя по отношению к ирландцам и участвовали в работорговле — сама королева имела долю прибыли с корабля, торговавшего рабами, на борту которого красовалось имя «Иисус».

Англичане твердо верили в Бога, но еще в магию, астрологию, алхимию, предсказания, ведьм и колдунов. Королева даже настаивала, чтобы доктор Ди, ее придворный астролог и алхимик, выбрал благоприятный день для ее коронации. Таким днем стало 15 января.

Глядя на ту эпоху с безопасного расстояния, нам может показаться, что это был блестящий век, заполненный великими именами и великими делами, хотя бы на мгновение превративший тусклое строгое убранство истории в золотую парчу. На самом деле это был также век нищеты и страданий, предательства и внезапных смертей. Век попрошаек, бродяг, разбойников и воров, нищих оборванцев и безработных. Это был век господства Елизаветы и горстки людей, окружавших ее и составлявших ее двор. Но в тот век Англия по-прежнему была преимущественно аграрной страной. Однако так или иначе блеск двора и дух времени проникали в почти девственные леса, окружавшие плодородные поля, фермы, города и деревни, где проживали четыре из пяти миллионов англичан. И если королева была Елизаветой Английской, то Англия в такой же степени была елизаветинской — и та Англия одновременно была изумительно похожа и не похожа на Англию Елизаветы II. [17]

Одному неудачливому иноземному гостю Англия показалась «сплошным нескончаемым лесом» (9) , сквозь который пролегали отвратительные, немногим лучше следов от телеги, дороги. Там были огромные участки незанесенных на карту болотистых земель и поросшие вереском пустынные холмы. Однако на расчищенных от леса землях находились деревни и фермы, особняки и поместья, ухоженные поля и недавно огороженные забором или изгородью парки, где королевским указом разрешалось разводить животных для охоты. Именно здесь, в зоне пахотных земель, протянувшейся через все центральные графства Англии от залива Уош до Бристоля, производили «золотое руно» Англии и «избытки хозяйственной деятельности». В те дни Англия была способна себя прокормить — и довольно хорошо. Не считая разных добавок вроде специй, тростникового сахара, вин, тропических фруктов и оливкового масла, которые ей приходилось ввозить из-за границы, она производила столько продуктов, что могла быть крупным экспортером.

По причине хорошего обеспечения продуктами питания почти каждый иностранец, достаточно храбрый, чтобы вообще осмелиться путешествовать по английским дорогам, завидовал англичанам. Если он во время своей поездки придерживался одной из крупных старых римских дорог и их ответвлений — по-прежнему лучших в стране, — то мог остаться цел. Но если же он отправлялся по английской дороге, то часто не добирался до места назначения или прибывал туда с пустыми карманами, поскольку на дорогах было полно разбойников.

Фактически дороги никто не строил — они просто появлялись. В то время никто не путешествовал ради удовольствия. В путь людей толкала либо торговля, либо крайняя необходимость попасть из одного места в другое. Плохое состояние дорог — довольно хороших в Средние века — было обусловлено распадом манориальной системы и разрывом с Римом. Поместья перестали следить за состоянием путей и дорог вокруг их территории, в то время как пилигримы больше не посещали храмы и святые места в таком количестве, как раньше, чтобы основательно протоптать дорогу из одного конца страны в другой. Как значилось в законе от 1555 года по улучшению больших дорог, елизаветинские дороги были очень «шумными и утомительными для передвижения и опасными для всех пассажиров и повозок». Полвека спустя жалобы были все те же, и отсутствие хороших дорог было «нескончаемой каждодневной бедой и несчастьем для людей и животных; с множеством преград, износов, колдобин и барьеров, порой представляющих большую и неизбежную угрозу их жизням».