Сергей Емельянов - Феноменология русской идеи и американской мечты. Россия между Дао и Логосом

«Теоретическое обоснование» всех экзерциций по самовосстановлению и самосовершенствованию в условиях социальной аномии и условий для воспроизводства идентичности обычно сводится к следующей сентенции: «что внутри, то и снаружи», «сумма внутренних сил примерно равна сумме сил наружных» и «если не можешь изменить ситуацию, то надо изменить отношение к ней».

Выполняя рекомендации по самовосстановлению, человек может улучшить свое физическое здоровье и формы тела, которое «одолжила нам Вселенная» (мудрость Лао-цзы), но он не выталкивается в широкое социальное поле действий и не способен стать «субъектом истории». В подмене понятия «воспроизводство человека» термином «самовосстановление» состоит специфическая «особенность» современной философии.

Данное явление можно назвать «сотериологией успешности». В ее основе лежит рассечение трансцендентного (высшего) и имманентного (низшего). Не только марксисты считают, что без этого вообще невозможен капитализм. В целом с данным тезисом можно согласиться. Фактически это означает, что современный человек имеет право только на утешение и не имеет права на активное вовлечение идеальной мотивации в круг обыденного.

Сращивание высших и низших мотивов выводится за скобки современной системы управления социумом, так как капитализм поставил перед собой задачу создать «внеогневую» культуру жизни. И какое-то время казалось, что он эту задачу действительно решил. В этом и состояла иллюзия так называемого «конца истории». Но события 11 сентября 2001 года показали, что другой путь есть. Сама трагедия и возникшая вслед за ней угроза глобального терроризма [87] заставили американцев, особенно принадлежащих к креативному классу, задать себе отрезвляющий вопрос относительно своей жизни и приоритетов.

Ранний капитализм, который М. Вебер называет «протестантским», еще оперировал «технологией» прорыва из Имманентного в Трансцендентное, из повседневного в идеальное. Желание слиться с Богом диктовало напряженность деятельности. Избранные сильные инициативные особи могли попытаться преодолеть раздвоенность мотивации, встав на путь тиранической эксплуатации повседневности (имманентного) во имя достижения связи с идеальным (трансцендентным). Но эксплуатируемые были лишены связи с Богом и в период раннего капитализма. Современный же капитализм почти полностью основан на мотивационной расчлененности [88] .

Согласно М. Веберу, протестантская этика породила капитализм, а не капиталистическое предпринимательство – протестантский дух. Но достаточно трудно ответить на вопрос, почему данный протестантский дух появился именно в Европе после Великих географических открытий и начала заморской торговли? Почему раньше появились конкистадоры, а только затем – пуритане, а не наоборот? Почему протестанты стали преобладающей силой именно на Северо-Западе Европы, а не на родине капитализма, в Италии? Протестантизм, в отличие от первоначального христианства, максимально содействовал генезису капитализма. Но только лишь после того, как он сам был призван к жизни экспансионистским предпринимательством в католическом мире.

Колонизация предшествует становлению буржуазного государства, и капиталистический порядок заключался в обращении с рабочими Запада так же, как прежде Запад обращался с населением колоний. Отношение между капиталистом и рабочим было частным случаем отношений между колонизатором и колонизируемым.

Новое время было отмечено двумя волнами экспансии западного капитализма и большими «выбросами Запада» вовне его первоначальных географических границ. Первая волна последовала за великими географическими открытиями и означала колонизацию многих незападных культур. В ходе этого процесса большое число народов и даже целых цивилизаций были просто уничтожены.

Вторая волна, начавшаяся на рубеже XIX-XX веков в эпоху империализма, была связана с использованием новых механизмов овладения ресурсами планеты. В данный период объектами экспансии стали большие цивилизации, избежавшие колониальной зависимости или уже освободившиеся от нее (Китай, Россия, страны Латинской Америки). Данные «цунами» вызвали целый ряд революций и войн. Возможно, что в настоящее время зреют предпосылки для третьей антиглобалистской волны.

Диагноз современности с ее «бизнес-тренингами» и «геополитическими вертикалями» позволяет прийти к выводу: свобода не делает человека автоматически абсолютно счастливым и не оберегает человеческую личность от подавляющего влияния посторонней воли. Так называемый «свободный» субъект во многом делается даже более зависимым и слабым, теряя внутреннюю устойчивость. Увеличивается удельный вес безответственного слоя, не считающего нужным вырабатывать самостоятельную духовную и жизненную позицию, не желающего выходить из мира иллюзий и не готового к глобальным переменам и катаклизмам.