Рудольф Арнхейм - В параболах солнечного света

21 марта

Бывший студент великого немецкого историка Фридриха Майнеке рассказал мне, как его учитель впервые посетил Америку. «Это было настоящее событие», — сказал он. — Впервые в моей жизни я был за границей». Но студент помнил, что Майнеке был в Италии и он напомнил ему об этом. На это тот сказал: «Ну, Италия это еще не заграница. Это часть Римской империи».

Существует что-то общее между платонизмом и архетипами Юнга. В юнгианстве первичные матрицы лежат вне индивидуального мышления. И также, как и в платонизме все вещи являются подражанием неизменным идеям, так же и все понятия юнгианского ума определяются лежащими в их основе архетипами.

Сегодня я заметил первый симптом старения. Когда я стал разбирать мои старые записи и письма, они стали рассыпаться. Очевидно подобные же процессы происходят в моем мозгу и теле, сто сказывается на изменении характера, уменьшении силы. Но агония бумаги, которая для меня так много значила, является неоспоримым признаком старения.

С первого же дня кошка-мать хорошо знает своих котят. Они могут появиться неожиданно для нее, но она заботится о них, облизывает, как будто это ее собственное тело. Я читал о мудрости инстинкта, но каково видеть это все в действии!

Будучи единственным сыном и старшим ребенком в семье, я постоянно жил в окружении друзей. Немногие, кто враждовали со мной, были исключением. Поэтому главное допущение гештальттеории, что каждая динамическая целостность имеет тенденцию к оптимальной структуре, поддерживает мою веру в то, что каждый человек стремится к добру.

Когда я писал последние строки своей новой книги, огромная серая цапля опустилась на поверхность моря. Я окончил параграф и бросился на берег, но ее длинные ноги и изогнутая шея уже исчезли, подобно призраку, обещая долголетию моей книги.

Животные, которые стремятся избежать опасности, обычно имеют глаза на одной половине головы, тогда как у тех, кто нападают, глаза расположены фронтально. Это означает, что человек, у которого глаза расположены фронтально, инициативное существо, способное нападать.

Когда американец выходит из воды на берег к своему полотенцу, он говорит: «Я вошел», тогда как немец говорит: «Я вышел». Один говорит о береге, другой — о воде. Многие культурные противоположности, на которые указывают релятивисты, имеют не более глубокий смысл, чем этот.

Что представляет собой вертикальная гармония, которая была развита западной музыкой после Средневековья и которая, вероятно, исчезла сегодня из нашей музыкальной системы? В монодической музыке объект музыки взбирался вверх и падал вниз вдоль линии горизонта мелодии. Напротив, в гармонической музыке предмет музыки модифицировался внутри себя в процессе развития во времени. Эта музыка включала напряжение, диссонансы, созвучия, расслабления. Гармоническая музыка представляла постоянно меняющуюся тему. Простая идентичность заменялась инвариантностью, развитием. Это был постоянный процесс модификации. Эпоха наивной простоты уходила в прошлое.

На одном международном конгрессе историк искусства говорил о героическом портрете XV века. В качестве прототипа портрета он показывал льва, который обладает двумя темпераментами, безжалостного и мирного животного. Это напомнило мне быка в «Гернике» Пикассо. Здесь он одновременно и спаситель и агрессивный зверь.

Ганс Йонас в статье «Человек рисующий» доказывает, что создание образов является отличительной чертой человека. Это

истинно, если речь идет о фигуративном искусстве. Но о каких чертах человека может рассказать нефигуративное искусство? Если вы войдете в пещеру на неизведанной планете и найдете там на скале абстрактное искусство, оно не будет свидетельством того, что произведено человеком, потому что, как мы знаем, абстрактные образы производит и животное.

Платон в «Тимее» говорит о двух видах движениях: движении, при котором меняется место в пространстве, и движении, которое происходит внутри самого объекта. Примером первого вида движения может быть музыка без гармонии, тогда как второй вид движения может представлять гармоническая музыка, в которой происходят изменения внутри самой музыкальной структуры. Подобные изменения могут происходить и в литературе и поэзии. Сравните, например, Боккаччо и Шекспира.