Валерий Леонов - Пространство библиотеки - Библиотечная симфония

А.В. Михайлов считает, что музыкальное произведение в XX веке основывается на конструкции как некое «что», которое, в свою очередь, может быть разложено на «то, что» и «то, о чём». Здесь напрашиваются прямые аналогии с реферированием и аннотированием литературы. «То, что», по Михайлову, есть конструкция произведения, его основное содержание, то, что композитор создаёт в расчёте на контакт со слушателями. Не будет ошибкой сказать, что «то, что» представляет собой расширенный реферат сочинения. «То, о чём», по Михайлову, находится внутри произведения, оно указывает на обстоятельство, что в музыке есть темы, которые могут иметь «некую самоценность» [14] Цит. по: Щерба Т. А.В. Михайлов и музыкальная наука // Литературоведение как проблема… С. 114-115. . Назовём «то, о чём» аннотацией на «то, что». И снова никаких противоречий с принципами теории реферирования: из «то, что» (т.е. из реферата, содержащего тему и рему) всегда можно получить «то, о чём» (т.е. аннотацию — тему), но не наоборот [15] Леонов В.П. Где заканчивается «о чём» и начинается «что»?: О критерии различия аннотаций и рефератов // Сов. библиогр. 1987. № 6. С. 45-50. . Таким образом, А.В. Михайлов предлагает механизм анализа музыкального произведения, методы которого не типичны для литературоведения.

Д.Г. Лахути, анализируя творчество О.Э. Мандельштама, убедительно доказал, что, например, в стихотворении «Домби и сын» с помощью точно выбранных фраз отражены («отреферированы») одиннадцать романов Диккенса, в которых описывается, «что было в Лондоне тогда». И заключает: «В информационных терминах это значит, что составленный Мандельштамом реферат полон… и точен» (С. 125-126) [16] Лахути Д.Г. «Домби и сын» Мандельштама — «перевод» или метасюжет?: (О точности и источности в поэзии) // Смерть и бессмертие поэта: Материалы междунар. науч. конф., посвящ. 60-летию со дня гибели О.Э. Мандельштама, Москва, 28-29 дек. 1998 г. М.: Рос. гуманит. ун-т, 2001. С. 110-130. . Но и это не всё.

Мне очень близки по духу дальнейшие рассуждения Д. Лахути о рефератах и их толковании, поскольку одна из моих книг была посвящена реферированию и аннотированию научной литературы [17] Леонов В.П. Реферирование и аннотирование научно-технической литературы. Новосибирск: Наука, 1986. 176 с. . Он заключает:

«Я употребляю русский термин «реферат», хотя более уместен здесь был бы его английский коррелят «abstract». Большой Оксфордский словарь английского языка определяет его как «нечто, извлечённое из (abstracted) или взятое от (drawn from) других; отсюда 1. «Меньшая часть, содержащая в себе качества (virtue) и возможности (power) большего», или же одна вещь, сосредоточившая в себе качества нескольких; сжатое изложение. 2. спец. резюме, краткое изложение высказывания или документа». Зафиксировано (во втором смысле) с 1528 г. В качестве одного из примеров приводятся слова Октавиана об Антонии из «Антония и Клеопатры» Шекспира (акт 1, сц. 4): «Ты найдёшь там человека, сосредоточившего в себе (who is the abstract of) все слабости, каким подвержены все люди»; можно было бы привести и слова Гамлета об актёрах (акт 2, сц. 2): «они — реферат (abstract) и краткая хроника своего времени». Так и стихотворение Мандельштама сосредоточило в себе признаки, извлечённые из многих романов Диккенса» (С. 128).

Здесь очерчен интереснейший путь для новых исследований по реферированию. Вместе с тем согласимся, что в случае с творчеством Мандельштама применённый метод информационного анализа его стихов приводит к нетривиальным результатам в литературоведении. Таким образом, пересечение методов налицо.

Может возникнуть естественный вопрос: а зачем, с какой целью имеет смысл заниматься темами «пересечения», что это даёт исследователю? Полагаю, чтобы ответить, в какой степени возможно понимание, а точнее — приближение к адекватной интерпретации личностью научных текстов и музыкальных произведений, т.е. текстов, представленных в Слове и Музыке. Я принципиальную возможность такой интерпретации допускаю. Бесспорно также, что при интерпретации и музыкальных, и научных текстов мы используем такие понятия, как интуиция, логика, процесс, время.

И научные, и художественные тексты, справедливо возразят мне, содержат много такой информации, которую нельзя выявить отчётливо, она как бы «спрятана» между строк. Это с одной стороны, а с другой, — методы библиографического и информационного анализа доказали свою жизненность практикой и не считаться с их достижениями уже нельзя. Тем не менее сказанное, полагаю, интуитивно понятно, поскольку дальше в книге речь пойдёт не только о поисках других тем «пересечения», но и, если говорить обобщённо, о месте и роли Библиотеки как социального института в контексте наук об искусстве.