Array Коллектив авторов - Исследования в консервации культурного наследия. Выпуск 3

Закономерным итогом этой работы стало обращение к созданию внутри нашего института целостного документа, регулирующего все основные стороны экспертной деятельности.

Почему важна разработка Положения? За последние двадцать лет в правовом поле произошло серьезное изменение – появился собственник произведения искусства, а само оно стало полноценным предметом купли-продажи, со всеми вытекающими последствиями. Таким образом, хотя законодательство в этой области пока еще далеко несовершенно, экспертиза волей-неволей оказывается связанной со сферой правовых отношений. Недаром за последние годы резко возросло количество случаев, когда официальное заключение той или иной организации при отрицательном результате исследования становится для владельца основанием требовать от аукционных домов возврата средств по ранее совершенной сделке. Экспертиза, как никакая другая область деятельности в сфере произведений искусства, связана с рынком художественных ценностей, с владельцем, с договорными отношениями и с целым рядом рисков, среди которых состояние сохранности памятников, полнота и самостоятельность исследования, выводы заключения, напрямую влияющие на коммерческую стоимость произведения.

В течение последних 5 лет мы были вплотную заняты разработкой правил проведения экспертизы предметов искусства уже на общеинститутском уровне. Проект Положения неоднократно обсуждался на заседаниях Ученого Совета, проводились дополнительные консультации с независимыми специалистами с тем, чтобы, по возможности, грамотно составить юридическую и экономическую его части. В этой работе мы стремились к тому, чтобы сделать документ максимально компактным (само Положение занимает 4 страницы текста), удобным и ясным в использовании и для экспертов, и для людей, обращающихся в институт за исследованием. Второй момент, который руководил нами при подготовке Положения, – мы постарались сделать его универсальным, учтя все конструктивные предложения и замечания коллег из других отделов института таким образом, чтобы обеспечить возможность совместных комплексных исследований. В настоящий момент вышла уже вторая редакция этого документа. Открытость принципов и правил нашей работы подчеркнута тем фактом, что текст Положения опубликован на сайте института.

Положение о правилах проведения экспертизы произведений искусства в ГосНИИР можно условно разделить на две части.

Первая часть документа формулирует наше представление об экспертизе. Более подробное описание ее я хотел бы предварить двумя примерами, в известной мере характеризующими проблемы и тенденции современного экспертного исследования в России. Первый касается исследования картины неизвестного западноевропейского художника XVII в. Как явствует из материалов заключения, в отношении этой работы были проведены основательные комплексные исследования, включавшие химический анализ художественных материалов и развернутое стилистическое изучение памятника. Между тем, когда знакомишься с текстом документа, возникает ощущение, что эти две части ни в коей мере не связаны друг с другом. Химическое исследование обнаруживает в картине материалы, которые относят датировку работы к XVII в. в рамках западной школы живописи, а искусствоведческий анализ увязывает произведение с более поздним временем – с творчеством известного живописца Иоганна Гроота, мастера анималистических сцен, работавшего в России с 1743 г.

Суть проблемы состоит не в том, что экспертиза не может сталкиваться с разногласием и даже противоречием результатов, полученных при использовании разнообразных методов, и я не ставлю себе задачи обсуждать правоту выводов той или иной части этого заключения. Суть в том, что два важнейших инструмента исследования оказались соединенными вместе механически, их выводы не увязаны в единое целое и не работают друг на друга, даже в попытке обсуждения возникшего противоречия.

Второй пример является иллюстрацией этой же проблемы, только с другой стороны. Не секрет, что на современном художественном рынке широко представлены заключения отдельных специалистов и отдельно взятых исследований, в том числе технологических. В данном случае речь идет о химическом исследовании картины, предположительно художника Ткаченко, изображающей мавзолей Шахи-Зинда в Самарканде. Совершенно очевидно, что качество самого химического анализа, проведенного одним из лучших специалистов в этой области, не вызывает сомнений. Непонятно другое. Каким образом заключение химического исследования указывает на имя совершенно конкретного художника, делая таким образом вывод об авторстве картины? Тем более что упомянутый Николай Павлович Ткаченко рамками своего творчества удачно подходит предложенной датировке, но известен как книжный иллюстратор, и нет достоверных данных о его связи со Средней Азией. Более того, микроскопическое исследование подписи дает основания серьезно сомневаться в ее аутентичности живописи.