Владимир Малышев - Мифы и загадки нашей истории

Рака была помещена в огромный многоярусный саркофаг из чистого серебра, общим весом почти полторы тонны – нигде в мире нет такого грандиозного сооружения из этого драгоценного металла. В его создании принимали участие самые лучшие российские и иностранные мастера-серебряники того времени. На раке изображены ангелы, пьедесталы с трофеями, воинскими доспехами и оружием, а также поясное изображение самого Александра Невского в короне со знаменем и его супруги княгини Полоцкой. Над изображением князя – сияние из облаков и лучей, а среди них вензель «АН». В праздники над ракой подвешивалась драгоценная золотая лампада с кистью из жемчуга и бриллиантов, пожалованная Лавре Екатериной II. Рака стала замечательным памятником русского ювелирного искусства XVIII века, ею все единодушно восхищались.

Однако первыми вскрыли раку вовсе не коммунисты. Это было сделано летом 1917 года, когда еще шла Первая мировая война. Ввиду немецкого наступления на Петроград, Святейший Синод поручил архиепископу Вениамину Петроградскому произвести вскрытие раки с мощами св. Александра Невского на случай их срочной эвакуации. После молитвы крышку раки бережно отвинтили и обнаружили внутри большой кипарисовый гроб. В нем лежала человеческая фигура в монашеском одеянии схимника, со странной выпяченной грудью. Подняли покрывала и одежды, и тут случилось неожиданное: оказалось, что это – вовсе не хорошо, как казалось, сохранившееся мумифицированное тело, а… кукла.

Вот как описал увиденное секретарь Петербургского религиозно-философского общества Сергей Каблуков: «вся передняя часть головы и лоб оказались сделанными искусственно и вылепленными из воска, только небольшая верхняя часть – часть черепа подлинно-серого цвета. Грудь и живот оказались тоже искусственными, из ваты, зашитой в шелковые мешки. С прибавлением ваты оказались руки и ноги, т. к. подлинных костей было мало… На «чучеле» оказался мешочек шелковый: с костями мелкими в бумажке, с ароматическими веществами в виде порошка в другой». Как выяснилось, эти мощи были в церкви, которая подверглась пожару еще во времена Петра I. Чтобы скрыть правду о повреждении мощей огнем, и было изготовлено это «чучело». О находке доложили Святейшему Синоду, и было принято решение о «переоблачении» мощей, отделении подлинных мощей от инородных предметов.

Второе вскрытие раки с мощами происходило, как мы уже писали, совсем в другой обстановке. Вместе с упомянутыми «товарищами Урбановичем и Наумовым с инструментами» 9 мая 1922 года в Лавру явились еще девять слесарей-железнодорожников и ювелир А. Семенов. Собралось также много других людей: представители от Петроградского райкома и губкома, делегаты от верующих, представители агитотдела – такие церемонии выставлялись тогда властью, какакции по разоблачению «религиозного дурмана», а также сотрудники ОГПУ. Чуть поодаль держалась группа священников во главе с митрополитом Вениамином. Вскрытие больше походило на публичное осквернение…

Прах Александра Невского оставили в Лавре, а громадную раку из серебра перевезли в Эрмитаж, где она и хранится по настоящее время. Она покидала его стены лишь однажды – в 1941 году, когда к стенам Ленинграда приближались гитлеровские войска. Уникальный экспонат упаковали в десять ящиков, для секретности пронумерованных вразнобой, и отправили в глубь страны, на Урал вместе с другими ценностями Эрмитажа специальным секретным эшелоном. Там она хранилась всю войну в залах Свердловского художественного музея. На прежнее место рака вернулась в 1945 году. Ее почистили, отреставрировали, собрали и установили в концертном зале Зимнего дворца, где она стала экспонатом выставки «Русское художественное серебро».

Уже много лет после трагического начала войны, а о ней продолжают ожесточенно спорить. И главное даже не в том, что на самом деле произошло 22 июня 1941 года, а почему и сегодня, столько лет спустя после Великой Отечественной, в ее истории до сих пор остается еще столько тайн и загадок.

Даже эта простенькая, популярная в свое время песенка вызывает вопросы. 22 июня «ровно в 4 часа» никто еще ничего в СССР никому не объявлял, и Киев вообще бомбили только неделю спустя. О начале войны объявил только днем товарищ Молотов, а правительственная газета «Известия» сообщила о нападении лишь 24 (!) июня. Сам же товарищ Сталин выступил с обращением к народу 3 июля. А два дня – 29 и 30 июня, когда уже отчетливо стали видны масштабы колоссальной катастрофы, вождь будто бы, как считают некоторые историки, пребывал в прострации. Заперся на даче и не отвечал на телефонные звонки и ни с кем не встречался.