Александр Корнилович - Нравы русских при Петре Великом

Русская пляска, вмѣстѣ съ длинными кафтанами и сарафанами, осталась только въ нижнемъ классѣ народа; замѣнили оную степенный польскій, тихій менуэтъ и рѣзвый англійскій контрдансъ. Плѣнные шведскіе офицеры, находившіеся въ Петербургѣ, первые учили танцовать русскихъ дамъ и кавалеровъ; они долго были единственными танцорами въ ассамблеяхъ. Кромѣ сказанныхъ танцевъ, былъ церемоніальный, которымъ всегда начинались свадебные и вообще торжественные праздники: становились, какъ въ экосезѣ; при степенной музыкѣ, мужчина кланялся своей дамѣ и потомъ ближайшему кавалеру; дама его слѣдовала тому же примѣру, и, сдѣлавъ кругъ, оба возвращались на свое мѣсто. Сіи поклоны, повторенные всѣми, заключались польскимъ; тогда маршалъ, завѣдывавшій праздникомъ, громко объявлялъ, что церемоніальные танцы кончились. Наставала шумная веселость: всякій изъ посѣтителей могъ участвовать въ танцахъ. Въ менуэтахъ дамамъ предоставленъ былъ выборъ. Кавалеръ, кончавшій танецъ съ выбравшею его дамою, обязанъ былъ, въ свою очередь, выбрать другую и, протанцовавъ съ нею, перестать; дама же продолжала танцовать съ другимъ кавалеромъ. Такимъ образомъ менуэтъ продолжался, пока музыка не возвѣщала о перемѣнѣ. Польскіе и контрдансы похожи были на нынѣшніе, съ тою только разницею, что первые были весьма медленны и продолжительны, а въ послѣднихъ каждая пара дѣлала свои фигуры, повторяемыя прочими. Вообще наши тогдашніе танцовщики, одѣтые по образцу придворныхъ Людовика XIV, перенимали и въ обращеніи уловки сихъ корифеевъ свѣтской жизни; но, подражая, старались иногда превосходить тѣхъ, которыхъ брали за образецъ. Такимъ образомъ мужчина, желавшій танцовать съ дамою, подходилъ къ ней не прежде, какъ послѣ трехъ церемоніальныхъ поклоновъ; во время танцевъ едва касался пальцами ея пальцевъ, а когда оканчивалъ, тогда изъявлялъ свою благодарность, поцѣловавъ ей руку. Гордая поступь въ польскомъ, важная осанка и узорчатыя на въ менуэтахъ отличали хорошихъ танцовщиковъ.

Вскорѣ различныя степени образованія раздѣлили общества: собранія не прерывались, но ихъ могли посѣщать только особы, приглашенныя хозяиномъ. Тамъ-то важнѣйшіе въ государствѣ люди забывшій на время свое величіе: императорская фамилія старалась ласковымъ обращеніемъ и участіемъ въ забавахъ не дать замѣтить своего присутствія. Императоръ, императрица и великія княжны всегда много танцовали, особенно послѣднія. Императрица съ супругомъ, или съ герцогомъ голштинскимъ, или съ княземъ Меншиковымъ, открывала балъ. Всякому свободно было просить великихъ княжонъ, и какъ многіе искали сей чести, то онѣ не знали отдыха. Одна только царевна Прасковья, сестра императрицы Анны, не любила танцевъ, и не иначе пускалась въ оные, какъ по повелѣнію самаго государя. Люди преклонныхъ лѣтъ и почтеннаго званія также прыгали вмѣстѣ съ другими. Царь забавлялся ихъ усталостію. Такимъ образомъ въ 1721 году, на свадьбѣ генерала-маіора князя Трубецкого съ дочерью главнаго корабельнаго строителя Ив. Мих. Головина, подозвавъ къ себѣ генералъ-адмирала графа Ѳ. М. Апраксина, вице-канцлера барона Шафирова, князя Кантемира, двухъ сенаторовъ князей Голицына и Гр. Ѳед. Долгорукаго, И. А. Толстаго и генерала Ив. Ив. Бутурлина, всѣхъ лѣтъ 60 и болѣе, онъ назначилъ каждому молодую даму и, взявъ самъ императрицу, пошелъ съ ними танцовать родъ нынѣшняго гросфатера. Оный продолжался около часу. Государь, бывшій въ первой парѣ, дѣлалъ самыя трудныя па, и всякій изъ танцующихъ долженъ былъ слѣпо подражать ему во всемъ, а не исполнившій сего осушалъ въ наказаніе огромный кубокъ орла. Изъ танцующихъ кавалеровъ отличались: самъ государь, графъ Ягужинскій, австрійскій посланникъ графъ Кпнскій, голштпнскій министръ Бассевицъ, молодые князья Трубецкой и Долгорукій и графъ Головкинъ. Изъ дамъ первое мѣсто занимала великая княжна Елисавета Петровна; отличались также княжны Черкасская, Кантемиръ, графини Головкины и Долгорукая, бывшая впослѣдствіи невѣстою императора Петра II.

Ассамблеи давались не въ одномъ Петербургѣ; съ переѣздомъ двора въ Москву въ 1722 году завелись собранія и въ сей столицѣ. Собранія по указу происходили три раза въ недѣлю: по воскресеньямъ, вторникамъ и четвергамъ. Кромѣ того, бывали частные балы, гдѣ было посѣтителей менѣе, но болѣе веселости: на сихъ послѣднихъ танцевали иногда до 3 часовъ пополуночи.

Музыка на ассамблеяхъ была большею частію духовая: трубы, фаготы, гобои и литавры. Петръ ввелъ сперва въ употребленіе тарелки, литавры и фаготъ; потомъ появились трубы, валторны и гобои. Государь выписалъ изъ Германіи капельмейстеровъ, съ тѣмъ, чтобъ они обучали молодыхъ солдатъ, которые всякій день отъ 11 до 12 играли на адмиралтейской башнѣ. Особенно любилъ онъ польскій рожокъ; всегда имѣлъ при себѣ музыканта, который во время занятій наигрывалъ государю на семъ инструментѣ польскія и малороссійскія пѣсни, и самъ даже въ часы досуга занимался игрою на рожкѣ. Многіе вельможи имѣли также свои капеллы; лучшая принадлежала княгинѣ Черкасской. Герцогъ голштейнъ-готторпскій Карлъ Ульрихъ, пріѣхавшій въ Россію въ 1721 году и послѣ взявшій въ супружество великую княжну Анну Петровну, имѣлъ въ своей свитѣ каппелу, состоявшую изъ одного фортепіано, нѣсколькихъ скрипокъ, одной віольдамура, одного альта, одного віолончеля, одного контръ-баса, двухъ флейтъ и двухъ валторнъ. Плѣнительная игра сихъ музыкантовъ и новость привезенныхъ инструментовъ доставляли имъ часто случай показывать свое искусство: говорили, что тотъ праздникъ не въ праздникъ, гдѣ не играли голштинскіе музыканты.