Пантелеймон Кулиш - Отпадение Малороссии от Польши. Том 1

Между тем протестанты так усердно заботились о наших братствах, что снабжали их школы собственными наставниками, а малорусские типографии учеными распорядителями. Отсюда произошло удивительное, но не замеченное нашею историографиею явление: что тогдашняя малорусская полемика выставляла на всенародное негодование имена вельможных панов, совратившихся в католичество, и совершенно игнорировала таких людей, как Радивилы, Ходкевичи, Вишневецкие, Дорогостайские, Немиричи, Пузины и т. д., которые пренебрегли верою православных предков своих и поделались лютеранами, кальвинистами, ариянами и другими нововерными сектантами. Протестанты прикрывались в этом деле «повагою» князя Василия и напечатали для нашего употребления столько неортодоксальных книг, что, спустя много лет по смерти престарелого Острожского, с одной стороны митрополит Петр Могила очищал православные церкви от книг, подготовлявших нас к новаторству, а с другой прозелиты римского католичества вырывали такие книги из рук у невежественных малорусских попов.

В самый разгар борьбы православников с церковною униею, из острожской типографии вышла написанная протестантом от имени «людей древней русской религии» книга «Апокрисис». В этой книге проповедовалось: что «совершеннейший собор не есть судилище состоящее из одних епископов»; что «между мирянами много бывает благочестивых людей, которые одною своею простотою могут делать многое»; что между ними «много бывает ученых, которые гораздо умнее епископов»; что «простому мирянину и без посвященных, лишь бы только он знал Писание, надобно больше верить в поучениях, нежели самому папе», и тому подобное.

Предводители малорусского протестантства, соединенные с князем Василием узами дружбы и родства, видели, может быть, в нем нового Фридриха Саксонского, который, не выступая открыто за реформацию, от всего сердца покровительствовал учению Лютера. Но политический и церковный эквилибрист, князь Василий, обманул их надежды, так точно как и надежды православников.

Еще в 1577 году, ему, как высшему авторитету малорусской веры, посвятил иезуит Скарга книгу, которая доказывает: будто греки отступили от единства Божией церкви; будто русская церковь, подначальная восточным патриархам, не имеет будущности, и будто перед нею один только путь — соединиться с церковью римскою. С того времени иезуиты не переставали долбить мертвый ум так называемого Начальника Русского Православия, как водяная капля долбит камень, и, подобно протестантам, окружали князя Василия своими людьми.

В числе избранных особ, с которыми князь Василий беседовал наедине, были два агента иезуитской факции, Кирилл Терлецкий и Ипатий Потей. Каждый из них происходил из знатного панского дома, и оба считались «головами не малыми» среди православников. Терлецкий был сперва протопопом в Пинске, а с 1585 года, по протекции князя Василия, король сделал его владыкою луцким и острожским; а Потей, будучи родственником князю по жене, получил место брестского каштеляна, а в 1593 году сделали его Владимирским владыкою. Они пользовались свободным доступом к «верховному хранителю и защитнику православной церкви», как величали князя Василия духовные панегиристы, и при всяком удобном случае преподавали ему, точно катехизис, те мысли, которые иезуит Скарга высказал в посвященной ему книге.

Могущественный князь не оспаривал того, что церковная уния дело спасительное, а собеседники распространяли благосклонные слова его в обществе и настраивали общественное мнение так, как того желали католические клерикалы. Но, зная, как зыбок Начальник Русского Православия в своих намерениях, и видя его тесную дружбу с протестантами, не смели открывать ему всех своих замыслов, а вели дело так, чтобы поставить его в невозможность противодействовать им. Король Сигизмунд III поощрял тайком обоих епископов своими милостями и обеспечивал своею властью. В заговоре с ними был и киевский митрополит Михаил Рогоза, воспитанный в иезуитской школе высших наук и приготовленный к предстоявшей ему роли заблаговременно. Но этот не высказывался вовсе, и держал себя неопределенно между папистами и православными, как и сам князь Василий. Прочих малорусских архиереев приготовляли иезуиты к отступничеству обещанием королевских пожалований. Но православных иерархов, сравнительно с католическими убогих, не столько прельщали бенефиции и даже обещанное им заседание в «сенаторской лавице», как то, что соединение с католиками под верховною властью римского папы освободит их от вмешательства в духовные дела светских панов, которые, в качестве патронов, держали высшее духовенство, как и низшее, в полной от себя зависимости и, вписываясь в братства под именем старших братчиков, передавали письменно свой авторитет братчикам младшим, а младшие братчики, будучи торгашами, чеботарями, воскобойниками и т. п., верховодили в церковной иерархии на основании купленных у константинопольского патриарха грамот.