Л Вагнер - Повесть о художнике Айвазовском (не полностью)

Исход Наваринской битвы решил доблестный русский флот. Турецкий флот был уничтожен. Весь мир восхищался смелостью и военным искусством русских моряков.

Айвазовский воссоздал в своей картине эту памятную морскую битву и в центре изобразил героическую борьбу корабля "Азов".

Севастопольцы по-разному глядели на эту картину. Для одних она была великой страницей исторической летописи Черноморского флота, а для других перекликалась с современностью. Лейтенант Нахимов и мичман Корнилов, действовавшие тогда на "Азове", были теперь мозгом и сердцем флота: Нахимов - старшим из флагманов флота, Корнилов - начальником штаба флота.

О славной истории бесстрашных черноморцев напоминала и другая картина Айвазовского - "Бриг "Меркурий" после победы над двумя турецкими судами встречается с русской эскадрой".

14 мая 1829 года русский 18-пушечный бриг "Меркурий" на рассвете у Босфора принял неравный бой с двумя турецкими кораблями. Один из них был 110-пушечный линейный корабль, другой - 74-пушечный. Командир брига капитан-лейтенант Казарский вместе со всеми офицерами и матросами принял решение: погибнуть, но не сдаваться.

Оба турецких корабля расположились с двух сторон "Меркурия" и предложили ему сдаться, но с "Меркурия" в ответ открыли огонь из всех орудий и ружей.

"Меркурий" был весь разбит, паруса разорваны, возник пожар, в пробоины стала проникать вода, но русские моряки продолжали мужественно сражаться. Удачными выстрелами они нанесли такие значительные повреждения обоим мощным турецким кораблям, что те вынуждены были прекратить преследование и лечь в дрейф.

После боя "Меркурий" благополучно присоединился к русской эскадре.

На картине Айвазовского изображена серебристая лунная ночь. Природа пребывает в состоянии полного покоя; волн нет, только легкая зыбь чуть заметна на море, а над ним в мирном ночном небе плывут быстрые светлые облака.

В открытом море "Меркурий". Он возвращается в родной Севастополь после славной победы над врагом. Вдали виднеются русские корабли, встречающие героический бриг.

На картине "Синопский бой" художник изобразил недавнюю победу Черноморского флота - сражение 18 ноября 1853 года.

На этой картине запечатлен последний большой бой парусного флота. Полотно "Синопский бой" было для севастопольцев не просто картиной. Это была сама жизнь, полная опасностей и героизма, овеянная высоким дыханием тех дней.

Айвазовский уезжал из Севастополя в воскресный день. Казалось весь город высыпал на Приморский бульвар, так было много там гуляющих. Играли военные оркестры. Художник долго глядел на памятник капитан-лейтенанту Казарскому. Памятник стоял на Приморском бульваре. На нем была надпись: "Казарскому. Потомству в пример".

Начиналась весна 1854 года. В Севастополе уже зеленели деревья. Люди, как всюду, радостно встречали весну. Кто бы мог подумать, что скоро кончится все это беззаботное веселье воскресных дней на Приморском бульваре!

Последнее, что запомнил Айвазовский в Севастополе, - это вид стройных парусных кораблей в Южной бухте.

Все лето Айвазовский жил в беспокойстве. Англичане после победы русского флота в Сикопском заливе не скрывали своих намерений. В июне 1854 года лондонская газета "Таймс" писала: "Главная цель политики и войны не может быть достигнута до тех пор, пока будет существовать Севастополь и русский флот". Враги открыто заявили, что надо уничтожить Севастополь.

Россия оказалась неподготовленной к войне. Громадные пространства русского государства не были связаны железнодорожными путями. Железная дорога существовала тогда только между Петербургом и Москвой. Это губительно отражалось теперь на ходе войны: нельзя было вовремя доставить вооружение, продовольствие и армию к месту военных действий.

Русский военный флот состоял тогда из парусных судов, которые целиком зависели от направления ветра. Военная техника отличалась крайней отсталостью: полет пули русских ружей не превышал трехсот шагов.

У французов и англичан флот был паровой, их ружья стреляли на тысячу двести шагов, армия их в начале войны в Крыму насчитывала шестьдесят две тысячи солдат - почти в два раза больше, чем было тогда русских войск в Крыму.

Высшее военное командование в России отличалось бездарностью и не заботилось об усилении военной мощи страны. К началу Крымской войны Севастополь совершенно не был укреплен со стороны суши. Все требования Нахимова и Корнилова укрепить Севастополь командующий крымской армией князь Меншиков постоянно отклонял.