Л Вагнер - Повесть о художнике Айвазовском (не полностью)

Наконец Айвазовский решился. Он написал письмо Юлии. Смело и откровенно он писал, что полюбил ее с первого взгляда, полюбил на всю жизнь и умолял Юлию согласиться стать его женой.

На другой день, когда его ученицы прилежно рисовали, Айвазовскому удалось незаметно вложить письмо в руку Юлии. Девушка взяла письмо и, вспыхнув, вышла из комнаты. На урок она не вернулась.

Остаток дня Айвазовский провел в беспокойном блуждании по петербургским улицам. Согласится ли Юлия стать его женой?

От надежды он переходил к отчаянию. Жизнь без Юлии казалась ему лишенной смысла.

Возвратясь к себе на квартиру, он почувствовал еще большее душевное смятение. Неожиданно его обожгла мысль: вдруг Юлия решится на брак с ним, не любя его? Художник то брался за палитру и кисти, пытаясь дописать давно начатую картину, то бросал их и нервно расхаживал по мастерской, то подходил к портрету Юлии и вглядывался в чистые девичьи глаза.

В эти минуты Айвазовский верил в то, что Юлия разделяет его чувство, и он будет счастлив с нею. Но потом его снова охватывало сомнение: быть может, она согласится, привлеченная его славой, деньгами, беспечной, полной блеска жизнью, которую он может ей дать? Этого больше всего страшился знаменитый художник, успевший узнать корыстолюбие светских дам и девиц, видевших в браке лишь выгодную сделку. Но разве Юлия им подобна?

Ведь она так отличается от них по складу ума, по взглядам на жизнь, по манерам. Нет в ней ни заученного кокетства, ни желания во что бы то ни стало казаться умнее и интереснее, чем она есть. Юлия была воплощением естественности, правдивости, простоты. И Айвазовский снова подходил к портрету молодой гувернантки и опять вопрошал о своем будущем, о своей судьбе доверчивые и ясные глаза.

Только на рассвете Айвазовский забылся тяжелым беспокойным сном.

Он проснулся поздно. Было близко к полудню. А ровно в двенадцать часов он обычно начинал свой урок.

Поспешно приведя себя в порядок, художник послал за экипажем.

Юлия с детьми была уже в классной комнате. Старшие барышни еще не появлялись, занятые своим туалетом.

Айвазовский робко взглянул на Юлию и все его сомнения рассеялись. Счастье сияло в ее правдивых лучистых глазах, открыто искавших его взгляда. Дав задание ученицам, Айвазовский, замирая, подошел к девушке.

- Я согласна, - тихо сказала Юлия.

После этих слов события понеслись с головокружительной быстротой. Уже к концу дня Юлия покинула дом, где служила гувернанткой. А еще через несколько дней слухи о помолвке знаменитого художника с гувернанткой Юлией Грево облетели петербургские гостиные.

Многим казалось невероятным, что Айвазовский, до сих пор так упорно избегавший сетей Гименея, попался так внезапно.

Были и такие, которые не верили слухам. Но все сомнения сразу исчезли, когда сам Айвазовский сообщил в салоне княгини Одоевской, что он счастлив, как никогда, и скоро женится.

Весть о предстоящей женитьбе знаменитого художника на бедной гувернантке всколыхнула великосветское общество. Дамы не одобрили этот брак. Они говорили, что при своей славе, красивой внешности, обеспеченности Айвазовский мог бы породниться со знатной дворянской фамилией.

До Айвазовского доходили пересуды светских кумушек, и он от души хохотал. Но вскоре он заметил, что в некоторых домах, где раньше считали за честь его посещения, его стали принимать холодно и даже высокомерно. Свет мстил ему за обманутые надежды. Многие вдруг вспомнили и о его плебейском происхождении. Айвазовскому стал противен Петербург с его ханжеской моралью, и он уехал с Юлией Яковлевной в Феодосию. Родной город одобрил выбор художника.

Во время свадебного пира несколько сот наездников устроили конные состязания в честь художника и его жены..

Сразу после свадьбы Иван Константинович и Юлия Яковлевна отправились на некоторое время в деревню недалеко от Феодосии.

Полк наездников-джигитов провожал новобрачных до самой деревня. Такие почести в Феодосии еще никому не воздавались.

ДЕВЯТЫЙ ВАЛ

В Петербурге умер Белинский, не прожив и сорока лет. За последние годы много близких людей ушло из жизни: умерли Оленин, Зауэрвейд, Крылов, в Италии внезапно скончался веселый друг юности Вася Штернберг. Но смерть Белинского особенно поразила его. Больше со страниц журналов не будут звучать его пламенные статьи и в петербургских литературных кружках не раздастся его глуховатый, страстный голос.

Айвазовский с болью в душе вспоминал, как было ему до слез жаль этого полного духовных сил и жажды работы, но уже приговоренного к смерти, тяжело больного труженика.