В конце XI века норманнский хронист Вильгельм Апулийский поведал о том, что в 1015 году норманнские паломники, пришедшие поклониться святому архангелу Михаилу на горе Гаргано, встретили ломбардского князя Мелуса, знатного мужа, изгнанного из Бари [14] Aime du Mont-Cassin. L’Ystoire de li Normant, I, c. 17–18 / Ed. E. Bartholomaeis. Rome, 1935. (В тексте бумажной книги ссылка на это примечание отсутствует. Прим. верстальщика. )
. Он попросил их помочь освободить Апулию от византийского владычества. Обещав ему это, они, вернувшись в родные края, призвали многих своих близких последовать за ними. Вильгельм не пытается утаить их корыстные мотивы: «Многие поддались искушению и решили отправиться в путь: у одних было мало добра или не было вовсе, другие хотели попытать счастья, и все они желали обогатиться» [15] Guillaume de Pouille. La Geste de Robert Guiscard, I, v. 35–39 / Ed. et trad. M. Mathieu. Palerme, 1961.
.
Лев Остийский представил другую версию. Согласно ему, Мелус набрал сорок храбрых воинов из Нормандии, которые, скрываясь от гнева их герцога, искали способа послужить на воинском поприще в Южной Италии. Встав во главе этого отряда, Мелус вторгся в Апулию со всеми, кто «из-за ненависти к грекам или ради собственного спасения был готов присоединиться к нему» [16] Brown R. A. Les Normands. De la conquête de l’Angleterre à la première croisade. Paris, 1986. P. 72–77.
. Несмотря на то что эти норманнские воины были разбиты греками в битве при Каннах в 1017 году, они не покинули регион, став наемниками различных князей. По мнению Леона-Робера Менаже, «южная Италия стала своего рода “сливным желобом”, избавлявшим основные регионы Франции, преодолевших феодальную анархию Dark Ages ( раннего средневековья ) — Нормандию, Фландрию, Анжу, Мэн, Бретань, Бургундию, — от излишка населения, наводнившего эти районы» [17] Ménager L.-R. Pesanteur et étiologie de la colonization normande de l’Italie // Roberto il Guiscardo e il suo tempo. P. 203–229 (цит. p. 228).
. Первыми и самыми многочисленными среди этих «воинственных иммигрантов» были норманны. На протяжении XI века в Южную Италию переселялись целые семейства норманнов; порой на них указывал лишь «cognomen» (родовое имя) — Normanus, но также известно было место происхождения самых знаменитых родов (Дренго, Эшафур, Монтрей, Гранмениль, Клэрмон, Бонвиль, Готвиль), прославивших себя в ходе завоевания.
Несмотря на расхождения в текстах, в них можно четко выделить ряд общих мест: норманны, являвшиеся группами в разное время, имели репутацию отважных воинов; они были способны стать наемниками; они жаждали богатства, были алчны, амбициозны и набожны, на что указывает их поклонение священным местам и, в частности, святому архангелу Михаилу. Два их главных противника уже обозначены: это сарацины и греки.
Военные достижения норманнов объяснялись их физическими и моральными качествами. Отвага, храбрость, нечувствительность к страданиям, презрение к смерти, преклонение перед героями, жажда подвигов, культ доблести — таковы основные черты, признаваемые всеми, даже врагами норманнов, как будет видно в дальнейшем. Их воинское мастерство заключалось также в искусном владении копьем. В середине XI века именно они, безусловно, ввели новые приемы конного боя: массированная атака рыцарей, державших копье неподвижно в горизонтальной позиции, была способна, согласно образному и восхищенному выражению Анны Комниной, «пробить даже вавилонскую стену» [18] Анна Комнина. Алексиада. M.: Наука, 1965. C. 356.
. Вскоре, к концу XI века, такой способ атаки переняло все рыцарство в целом [19] Flori /. Encore l’usage de la lance… La technique du combat chevaleresque vers 1100 // Cahiers de civilization médiévale, 31, 1988, 3. P. 213–240.
. Раннее введение в бой этого приема превратило норманнов, облаченных в кольчуги с длинными рукавами ( haubert ) и в шлемы с наносниками, в лучших рыцарей своего времени [20] Neveux F. Quelques aspects de l’impérialisme normand au XI e siècle en Italie et en Angleterre // Les Normands en Méditerranée dans sillage de Tancrède (Colloque de Cerisy-la Salle, 24–27 septembre 1992) / Sous la dir. Bouet P. et Neveux F. Caen, 1994. P. 51–62. Автор подчеркивает значимость такой техники боя, обеспечившей норманнам успех во время их военных операций в Южной Италии.
.
Властолюбие, алчность и склонность к ремеслу наемника, также признанные всеми, сыграли, по мнению большинства историков, важную роль в их решении обосноваться в Южной Италии [21] См., например, Brown R. A. Les Normands, passim; France J. The Occasion of the coming of the Normans to southern Italy // Journal of Medieval History, 17, 1991. P. 185–205; Tramontana S. Il Mezzogiorno medievale. Normanni, svevi, angioni, aragonesi nei secoli XI–XV. Rome, 2000. P. 15 sq.
. Эта склонность к наемничеству также была обусловлена тем, что нормандские герцоги, опираясь на свое право, взяли за обычай изгонять, лишая имущества, людей, восставших против их власти [22] Orderic Vital. Histoire ecclesiastique / Ed. et trad. M. Chibnall. The Ecclésiastical History of Orderic Vitalis. Oxford, 1965–1978, lib. III. P. 91, 115, 123, 127.
. В ожидании возможного возвращения в милость эти изгнанники заполняли свой невольный досуг, зарабатывая себе на жизнь ремеслом наемников — и приобретая благочестивые заслуги благодаря своим паломничествам. Люсьен Мюссе верно отметил: «Одно не исключало другого; и в том и в другом предприятии, как бы то ни было, находил себе выход дух авантюры» [23] Musset L. Les circonstances de la pénétration normande en Italie du Sud et dans le monde méditerranéen // Les Normands en Méditerranée. P. 41–49 (цитировано по стр. 43).
.
Читать дальше