Константин Анисимов - В поисках Олеговой Руси

Сколько воинов привел с собой Свенгельд, остается лишь догадываться. Но едва ли их было больше нескольких сотен, максимум около 1000. Это позволяло ему сохранять положение при дворе Ярополка, у которого были свои воеводы. То, что Ярополк не остался без войска, показывают события его правления – победоносные войны с печенегами и древлянами, угроза с его стороны чехам, стремление заключить с ним союз со стороны Германии и Рима, а также Византии, верность союзу с Ярополком полоцких князей и бегство от него Владимира «за море».

До этого русы стремились не смешиваться с полянами и прочими славянами-данниками, и их святилище, несмотря на то, что в нем почитались те же Боги, что и во всех славянских землях от Волги до Одера и от Балтики до Средиземного моря, оставалось недоступным для совместных обрядов с покоренными народами. У полян в Киеве были свои древние святилища.

Л. Р. Прозоров (Озар Ворон). «Времена русских богатырей. По страницам былин – в глубь времён».

Именно в конце VI – начале VII века распалось объединение словенских племен Прикарпатья и Нижнего Подунавья, известное византийским хроникам как «Склавиния» и возглавляемое первыми известными славянскими правителями – «риксами склавинов».

С которых, собственно, и начиналась вся эта варяжская история!

С которых, собственно, и начиналась вся эта варяжская история!

М. Тихомиров относил ее создание к короткому периоду правления Святополка Окаянного, считавшегося сыном Ярополка Святославича.

Звягин в своей работе «Великий путь из варяг в греки» это блистательно доказал.

Исходя из того, что имя Игоря было искусственно присоединено к имени Олега Вещего, да и в НПЛ мл. извода Игорь действует вполне самостоятельно, говорить об исходе из Новгорода должно именно в отношении только потомка Рюрика, а не его «воспитателя».

Очевидно, эта легенда имеет в большей степени книжный характер и появилась в результате неправильно понятого выражения «по мсти», то есть «после мести».

Благодаря интригам своего дядьки по матери Добрыни князем новгородским стал незаконнорожденный Владимир, что впоследствии привело к самым неожиданным последствиям и предопределило всю дальнейшую историю Руси.

Описывающая участие скандинавских наемников в борьбе Ярослава Мудрого с Борисом Святым, Святополком Окаянным и Брячиславом Полоцким.

Тот факт, что Игорь был не единственным Рюриковичем, подтверждается договором этого правителя с Византией от 944 года. В договоре перечислены родственники и вассалы Игоря, в том числе сын – Святослав, жена – Ольга, два племянника Игорь и Акун, а также загадочная Сфандра, жена некоего Улеба, который, судя по положению своей супруги в списке, был сам чрезвычайно влиятельной персоной на Руси и приходился близким родственником правящей семьи. Наличие племянников предполагает наличие как минимум одного брата у Игоря, которым вполне мог быть этот Улеб.

Варяжский князь Шимон Африканович, изгнанный своим дядей Якуном Слепым (или Лепым), пришел на службу к Ярославу Мудрому с домочадцами, слугами и дружиной общей численностью в 3000 человек! Утратив титул князя, Шимон стал одним из самых влиятельных воевод Ярослава и воспитателем его сына Всеволода. Впоследствии сын Шимона Георгий станет воспитателем внука Всеволода Юрия Долгорукого и фактическим правителем Ростовской земли в годы малолетства Юрия.

Есть основания полагать, что Игорь Старый был не первым сыном в семье. В договоре 944 года Игорь-племянник занимает в списке князей очень высокое место, сразу за Игорем, Святославом и Ольгой. Уже за ним следуют другие родственники правящей семьи, в том числе Сфандра, жена Улеба, и второй племянник Акун, который занимает только 11 строку! Вероятно, Игорь-племянник был сыном старшего брата Игоря Старого, что может объяснить стол высокое положение его отца в иерархии. Однако этот брат умер, видимо, задолго до того, как Игорь Старый сел на русский престол. Этим старшим братом мог быть загадочный Улеб, супруга которого Сфандра также занимает достаточно высокое место в иерархии договора.

(Назаренко А. В. Gno suom genom «Знай свой род»: размышления историка на междисциплинарном пограничье (памяти О. Н. Трубачева) // Назаренко А. В. Древняя Русь и славяне (Древнейшие государства Восточной Европы. 2007 год). М., 2009. С. 370). Известие Никоновской летописи, как правильно отметил Назаренко, восходит к сербскому переводу «Истории» Иоанна Зонары, где говорится «Родь же нарицаемы роуси коумане соуштш» (Jacobs A. ΖΩΝΑΡΑΣ – ЗОНАРА. Die byzantinische Geschichte bei Ioannes Zonaras in slavischer Übersetzung (Slavishe Propyläen. Texte in Neu– und Nachdrücken. Hrsg. v. D. Tschizewskij in Zusammenarbeit mit D. Gerhardt, L. Müller, A. Rammelmeyer und L. Sadnik-Aitzetmüller. Bd. 98). München, 1970. P. 21117—18). В греческом оригинале тут следующий текст: «το δ’ έθνος των Ρως Σκυθικον ον» (Ioannis Zonarae Epitomae historiarum libri XVIII. Ex recensione M. Pinderi (Corpus scriptorum historiae Byzantinae. Editio emendatior et copiosior, concilio B. G. Niebuhrii C. F. Instituta, auctoritate Academiae Litterarum Regiae Borussicae continuata). Bonnae, 1897. T. 3. Libri XIII–XVIII. Edidit Th. Büttner-Wobst. P. 4045—6). Вообще, переводчик греческого текста регулярно заменял «скифов» на «куман»: «Пацинаци си рѣчь коумане» (ЗОНАРА. P. 2717—8) – οι Πατζινάκαι, Σκύθαι δ’ουτοι ώς έμπροσθεν ειρηται (Io. Zonarae 3. P. 5719—10).