Платон Васенко - Бояре Романовы и воцарение Михаила Феoдоровича

Икона «Патриарх Московский и всея Руси Гермоген»

С очищением Москвы от поляков перед русским народом возникала новая неотложная задача: восстановить разрушенный Смутой и «лихолетьем» порядок. Для этого надо было прежде всего озаботиться избранием государя. На этом сходились все русские: и земщина, и казаки не могли представить себе Русь «безгосударной». «Не одним боярам, всем государь надобен», – говорят великие послы на съездах под Смоленском, и эта мысль точно передает взгляды русских людей того времени 271. Есть известие, что народ требовал от Пожарского избрания царя, когда ополчение еще двигалось к Москве. Такое же желание выражали уже в апреле 1612 года троицкие власти 272. И созывая Земский собор в Ярославле, вожди ополчения ставили на очередь вопрос о том, «как бы нам в нынешнее конечное разорение быти не безгосударными; чтобы нам, по совету всего государства, выбрати общим советом государя, кого нам милосердный Бог, по праведному Своему человеколюбию, даст; чтоб во многое время, от таких находящих бед, без государя Московское государство до конца ие разорилося. Сами, господа, все ведаете: как нам ныне без государя против общих врагов, полских и литовских и немецких людей и русских воров, которые новую кровь в государстве всчинают, стояти? И как нам, без государя, о великих о государственных о земских делах со окрестными государи ссылатись? и как государству нашему впредь стояти крепко и неподвижно?» 273.

Однако «совету всей земли», собравшемуся в Ярославле, не удалось разрешить вопрос о царском избрании. По мнению покойного А. И. Маркевича, этому помешала кандидатура шведского королевича Карла-Филиппа, которой названный исследователь склонен был приписать серьезное значение 274. Основываясь на ряде грамот Пожарского и других вождей ополчения, Маркевич приходит к заключению, что русские люди готовы были избрать шведского принца на русский престол, правда, при непременном условии принятия им православия. Словам же Нового летописца – «а тово у них и в думе не было, что взяти на Московское государство иноземца», – исследователь не доверяет, считая их позднейшим выводом из факта избрания на престол русского человека. Между тем Маркевич знает, что Новый летописец очень обстоятельно выяснил нам и мотивы переговоров со шведами относительно Карла-Филиппа. Дело в том, что шведы овладели тогда Новгородом. Поэтому русские опасались того, что, «как поидут под Москву на очищенье Московскаго государства», «немцы пойдут воевати в Поморския страны» 275. Очень соблазнительна мысль, что Новый летописец прав. Во-первых, даже в тех грамотах, на которые ссылается Маркевич, нет прямого совета выбирать именно Карла-Филиппа; правда, в них говорится, что «королевич дается на волю» русским людям и согласен принять православие, но затем идет речь об избрании государем того, «кого на Московское государство милосердный Бог даст» 276. Во-вторых, пример избрания королевича Владислава и судьба великих послов должны были отпугивать, да и действительно отпугивали русских людей от иноземных кандидатов 277. Впрочем, вполне возможно и другое предположение, которое могло бы удовлетворительно объяснить нам и выражения грамот, смущавшие А. И. Маркевича, и ход политической мысли русских людей. На Земском соборе в Ярославле действительно готовы были избрать Карла-Филиппа, но не прежде, чем он появится в Великом Новгороде и примет там православие. Когда же это не состоялось, и королевич медлил с принятием православия, русские окончательно разочаровались в иноземной кандидатуре, против которой было большинство нации.

Во всяком случае, во время пребывания ополчения и Земского собора в Ярославле выбор государя не состоялся, а затем начались военные действия против поляков, когда пришлось отложить вопрос «о царском обираньи» до более благоприятного времени. Оно настало с очищением Москвы, и решено было более не медлить со столь важным делом. От имени князей Трубецкого и Пожарского, как главных вождей ополчения и «земли», разосланы были по разным городам грамоты с предложением прислать к шестому декабря 1612 года в Москву «по десяти человек из городов» «изо всяких чинов люди» «для государственных и земских дел» 278. Приглашения эти разосланы были не позже, а вернее и раньше пятнадцатого ноября, а в январе 1613 года начались, думается нам, заседания избирательного собора.