Александр Голубев - «Если мир обрушится на нашу Республику» - Советское общество и внешняя угроза в 1920-1940-е гг.

Каковы масштабы этих контактов? Например, в августе 1942 г. в Архангельске находилось 40 английских и американских судов, 14 из них торговые, команды которых составляли не менее 8 тыс. человек. Все население Архангельска в 1939 г. составляло около 280 тыс. человек; другими словами, один иностранец приходился на 30–40 местных жителей. Понятно, что в такой ситуации контакты зачастую носили несанкционированный (и, с точки зрения власти, предосудительный) характер — вольные беседы, мелкая торговля и т. п.

Были приняты соответствующие меры: увеличено количество милиции и патрулей, особенно в «местах скопления иностранцев», начались высылки из города (женщин высылали за проституцию, беспризорников за спекуляцию). Количество высланных превышало полторы тысячи человек, и, конечно, желаемый результат был в значительной степени достигнут {742} 742 «Они бродят с утра до ночи в поисках вина и женщин» // Источник. 1993. № 0. С. 118–120. .

Контакты рядовых советских граждан с представителями союзников на протяжении почти всей войны происходили на некоторых участках фронта (моряки и летчики на Севере, челночные полеты американцев, французские летчики знаменитой эскадрильи «Нормандия — Неман»), на территории Ирана, и, наконец, в немецком плену. Пожалуй, лишь в последнем случае они были и достаточно массовыми и подлинно неформальными.

В воспоминаниях офицера-политработника рассказывается, что при освобождении Данцигского лагеря им были найдены многочисленные рукописные сборники песен, принадлежавшие содержавшимся в лагере советским девушкам. Офицер использовал их для политбесед с бойцами. По его словам, помимо известных в сборниках было много песен, сочиненных в лагере. Они по своей тематике делились на несколько групп, и одну из них составляли песни, где выражалось сочувствие военнопленным из славянских и союзных стран, особенно чехам, югославам, французам {743} 743 Русская частушка. Л., 1950. С. 401–402. . Необходимо помнить, что в подобного рода фольклоре находит отражение лишь то, что является, хотя бы неосознанно, для безымянного автора жизненно важным.

В ходе войны был подписан ряд соглашений со странами Восточной Европы, оккупированными гитлеровцами. На территории СССР формировались польские и чехословацкие соединения (армия Андерса в 1941–1942 гг., дивизия им. Т. Костюшко и чехословацкие части в 1943 г.), впоследствии непосредственно принимавшие участие в боевых действиях, причем, за исключением армии Андерса, на советско-германском фронте. Вместе с тем относительная немногочисленность этих соединений и то, что они снабжались (а частично и комплектовались) з основном за счет ресурсов Советской армии, привело к тому, что массовое сознание, особенно в тылу, зачастую не воспринимало их в качестве полноценных союзников. Рассмотрим отношение к ним на примере, может быть, самом ярком.

30 июля 1941 г. в Лондоне было подписано советско-польское соглашение, восстановившее дипломатические отношения между СССР и Польшей. Подписание этого соглашения одобряли далеко не все; так, московский писатель Б. оценил его как «позорное соглашение» и добавил: «В 1939 г., занимая Польшу, мы называли поляков прогнившей неспособной нацией, даже ссылались на Энгельса. А теперь поляки — наши союзники, славянская кровь, героический народ…» {744} 744 Недремлющее око спецслужб… С. 557.

Тем не менее в соответствии с этим соглашением было решено создать на территории СССР армию из числа польских граждан во главе с генералом В. Андерсом.

Однако летом 1942 г. армия Андерса была выведена из СССР и впоследствии принимала участие в боях на Западном фронте. У большинства советских граждан подобное развитие событий вызвало искреннее недоумение.

Понятно, что и самое активное участие польской армии в боях на советско-германском фронте вряд ли существенно повлияло бы на ход и исход боевых действий. Тем не менее на какое-то время вопрос об этом стал одним из самых часто задаваемых на различных собраниях, лекциях и беседах. Надо помнить, что в это время происходила Сталинградская битва, которая не без основания многими даже тогда рассматривалась как решающая и в ходе Великой Отечественной, и в ходе Второй мировой войны.

В течение 1942–1943 гг. в разных концах огромной страны задавался один и тот же вопрос — участвует ли в боях польская армия? Почему польская армия не участвует в боях? Об этом спрашивали на рабочих собраниях, на лекциях и беседах в городах Иваново и Свердловске, в Азербайджанской и Удмуртской ССР, в Архангельской и Омской областях…