Ю. Яралов - Зодчие Москвы XV – XIX вв. Книга 1

Задача, стоявшая перед Тоном, отличалась от задач его предшественников (от В. И. Баженова и М. Ф. Казакова и до В. П. Стасова). Все они проектировали дворец в стиле классицизма, подчеркивая приобщенность послепетровской России к мировому историческому процессу. Задача Тона была иной. И композиционно и стилем требовалось подчеркнуть связь здания с окружающими его национальными историческими святынями – древними храмами и царскими дворцами. Новое осознавало и утверждало себя не как открытый и откровенный разрыв со старым, с формами и приемами зодчества древнего Кремля, как было до сих пор, а в сознательном обращении к забытой традиции, на протяжении более чем столетия занимавшей подчиненное место в системе культурных ценностей. Это находит отражение в облике и композиции дворца: нижний этаж (терраса), схема фасада, обработка его плоскости пилястрами, рисунок наличников – все это восходит к облику, композиции и формам Теремного дворца царя Алексея Михайловича.

Новые помещения Большого Кремлевского дворца составили единое целое с древними и стали их непосредственным продолжением. К древней традиции восходят также черты живописности в созданном по проекту Тона ансамбле. Планировка Большого Кремлевского дворца традиционна и нова одновременно. К традициям классицизма восходят регулярность общего плана постройки (прямоугольник с внутренним двором в центре) и анфиладность расположения залов, как бы нанизанных на одну ось. Нов сам прием планировки, в период классицизма употреблявшийся в Петербурге по преимуществу при строительстве доходных домов, корпуса которых располагались по периметру участка, оставляя незастроенным пространство внутреннего двора. Но в конкретных условиях Кремля этот прием, переосмысленный применительно к сооружению дворцорого типа, трактован оригинально и воспринимается совсем непохожим на прототипы благодаря тому, что Большой Кремлевский дворец включил в свой состав древние храмы, Терема, Золотую Царицыну и Грановитую палаты. Галерея зимнего сада соединила Большой Кремлевский дворец с корпусом, где разместились царские апартаменты, Оружейная палата, Конюшенный корпус, примыкающие под тупым углом к основной группе помещений. В результате возник несвойственный классицизму живописный, свободно расположенный, подобно древнерусским прототипам, ансамбль.

Однако обращение к традиции всегда сопровождается ее переосмыслением. Так случилось и на этот раз. Приближенный к бровке Кремлевского холма дворец (высота 49,94 м, длина 121,5 м) придал панораме Кремля со стороны Москвы-реки черты представительности, внес отсутствовавший прежде элемент фронтальности. Кремль приобрел отчетливо выраженный парадный фасад. Прежде в панораме Кремля доминировали вертикали соборов и колоколен. Отныне их живописную группу уравновешивает огромный нерасчлепенный блок дворца. Он поставлен в соответствии с привычными для послепетровского регулярного градостроительства правилами расположения зданий по красной линии улиц. Разница лишь в том, что здесь эта линия является воображаемой – это гладь Москвы-реки.

Фасад Оружейной палаты варьирует схему фасада дворца – равномерное членение простенков, но не пилястрами, а приставными колоннами, древнерусские формы арок – сдвоенных, с гирькой в середине, различная обработка нижней и верхней частей фасада. Облик Оружейной палаты богаче, чем дворца, и камерней одновременно. Богаче – благодаря стволам колонн, покрытым резьбой, выполненной по мотивам резьбы теремов; камерней – поскольку нижние этажи представляют собой лишь трактованную иначе часть здания, а не торжественный подий, как во дворце.

Сочетание грандиозности, богатства и измельченности декора отличает и интерьеры Большого Кремлевского дворца. Дворец двухэтажный, хотя кажется трехэтажным; во втором, двусветном этаже по периметру здания расположены парадные залы. Главные из них были посвящены основным орденам Российской империи – Георгия Победоносца, Андрея Первозванного, Владимира, Александра Невского и Екатерины.

В отделке парадных залов Тон был вынужден отойти от своего пристрастия к типовым решениям, а может быть, в этом сказалось влияние москвичей Ф. Ф. Рихтера и Н. И. Чичагова. Традиция классицистического интерьера, основанного на чередовании залов разной формы и размера, переосмысляется и обогащается новыми пространственными композициями; резче становится контраст между пространственным и стилевым оформлением расположенных рядом залов. Несходством размеров и пространственных построений подчеркивается многообразием сводчатых покрытий. Предпочтение отдается сводчатым и купольным покрытиям; в парадных залах исчезают плоские потолки – в Большом Кремлевском дворце они являются принадлежностью по преимуществу второстепенных или подсобных помещений – коридоров, галерей, жилых комнат. В этом также видится отход от классицистической традиции и обновление древнерусской; здесь, в частности, сказалось и влияние расположенных рядом отреставрированных под руководством Ф. Солнцева интерьеров Теремного дворца.