Александр Тюменев - Евреи в древности и в Средние века

Deutsche Verfassunggeschichte. Band V. S. 372, Note 1; Brunner.

Deutsche Rechtsgeschichte. Band I. S. 275 f.; Dahn. Deutsche Geschichte. Band I. 2. S. 558 f.) представляются несостоятельными, так как во всех тех случаях, на которые эти попытки опираются, отсутствуют типичные признаки Kammerknechtschaft’a, именно, признание евреев исключительной собственностью императорской камеры, с

347

Однако в этом столетии мы застаем институт Kammerknechtschaft’a в полной силе. Евреи признаются исключительной

собственностью императорской камеры и в качестве таковой

жалуются и пережалуются другим лицам на известный срок

или бессрочно в качестве подарка, лэна, залога78. Корона и

здесь, как в Англии, только быть может с меньшей откровенностью, признавалась в принципе распорядительницей долгов евреям и выступала как бы в качестве верховного кредитора. Император считал себя, по крайней мере, вправе освобождать должников евреям от уплаты как процентов, так и

самих долгов. Так, Людвиг Баварский освободил от всех долгов бургграфа Иоганна Нюрнбергского79. Подобные случаи

сложения долгов со времени Людвига Баварского повторялись все чаще и чаще. С конца четырнадцатого столетия, именно, со времени императора Венцеля, освобождение от

уплаты долгов евреям возведено было в систему, причем действие его распространялось уже не на отдельных лиц и не

на отдельные города, но на целые обширные территории.

Первый и наиболее интересный случай применения такого

отпущения долгов в широких размерах представляет состоявшееся в июне 1385 года соглашение между императором и

представителями более чем двадцати швабских городов, согласно которому за плату 4000 гульденов участвовавшие в

этом соглашении города становились полными распорядителями всех сумм, задолженных жившим в них евреям. Четвертая часть долга при этом прощалась совершенно, остальной долг переводился на данный город, становившийся в лице

своих руководителей вместе с этим и владельцем всего заложенного евреям имущества с правом продать его в случае

неуплаты задолженной суммы к определенному сроку80. В царствование того же Венцеля, спустя всего пять лет, было вновь

проведено сложение еврейских долгов, распространившееся

одной стороны, и отсутствие признаков систематического вымогательства и обложения евреев какими-либо специальными сборами в пользу

императорской короны - с другой.

78 Stobbe. S. 19 f. Даже привлечение евреев в местности, где они

до того отсутствовали, считалось императорской регалией и в случае

соответствующего разрешения должно было специально оплачиваться (Stobbe. S. 23).

79 Monomenta Zollcrana, III, № 110.

80 Hegel. Chroniken der deutschen Stadte. Band I. Leipzig, 1862.

S. 113-124.

348

на этот раз на всю Баварию, Вюрцбург и на многие отдельные города вне этих территорий81.

Принцип непосредственного подчинения евреев королевской власти, так широко применявшийся в государствах средней и северной Европы, признавался и в Испании. Так, например, согласно закону, изданному в правление аррагонского

короля Иакова I, евреи объявлялись состоящими под специальным «покровительством» короля. «Все евреи, - говорится

в этом законе, - живущие в наших владениях, принадлежат

королю и состоят со всем своим имуществом под нашим особым попечением. Всякий, кто поставит себя под покровительство какого-нибудь дворянина, лишается жизни, а имущество

его конфискуется в пользу короля»82. Подчиненность евреев

королевской короне, таким образом, и в Испании, в принципе, была выражена с достаточной определенностью. Однако эксплуатация евреев никогда, кажется, не достигала здесь таких

размеров и не производилась с такой бесцеремонностью, как

в других европейских государствах. Здесь короли довольствовались получением с евреев различных более или менее

значительных прямых сборов, не предъявляя притязания на

участие в их ссудных операциях, и такую умеренность испанских королей мы, разумеется, должны приписать не каким-либо их особым добродетелям, но прежде всего меньшей степени развития операций чисто денежного характера

среди испанских евреев.

После того как мы выяснили причины и условия перемены, происшедшей в положении евреев приблизительно в половине средневекового периода, и определили с приблизительной точностью хронологические рамки и границы этого

процесса в отдельных странах, мы можем считать нашу задачу, по крайней мере, в отношении собственно экономических условий жизни средневековых евреев выполненной. В дальнейшем экономические судьбы западноевропейских евреев