Олег Кен - Западное приграничье. Политбюро ЦК ВКП(б) и отношения СССР с западными соседними государствами, 1928–1934

Согласие относительно базирования двусторонней торговли на принципе наибольшего благоприятствования было достигнуто между представителями СССР и Чехословакии еще в ходе неофициальных предварительных переговоров в Женеве в 1928 г. В Праге, однако, опасались, что, «поскольку всей торговлей СССР ведает государство и она осуществляется государственными органами, в то время как в ЧСР торговля является совершенно свободной, содержание клаузулы о наибольшем благоприятствовании было бы в этом смысле односторонним и не в пользу ЧСР» [1369]. Чехословацкие представители рассчитывали компенсировать эту «односторонность» установлением контингентов на экспорт товаров в СССР, тогда как советская сторона была озабочена своим отрицательным балансом, сохранявшимся в торговле с Чехословакией до начала 1934 г. Вероятно, под влиянием этих соображений руководство МИД Чехословакии воздержалось от предложения о взаимном установлении режима торгово-договорных стран; проведенный полпредом зондаж не дал позитивных результатов [1370].

2 декабря 1933 г. состоялось заседание Коллегии НКИД, на котором были обсуждены проблемы экономических взаимоотношений, в частности, с Чехословакией. В обсуждении принял участие полпред в Праге С.С. Александровский. Коллегия приняла решение «не давать чехам заказов, по крайней мере первый квартал 1934 г.» и посоветовала сократить численный состав пражского торгпредства (НКВТ распорядилось сократить его штаты на 40 %). Цель этих мер состояла в том, что используя обстановку экономического кризиса, указать чехословацким промышленникам и государственным деятелям на «невозможность для них рассчитывать на развитие хозяйственных взаимоотношений в созданных ими условиях трактовки нас как бездоговорной страны». Побочным эффектом сокращения советских заказов должна была стать активизация сторонников признания СССР. При этом приходилось учитывать представляемые НКВТ и его берлинским центром «народнохозяйственные интересы», в результате чего торгпредство за первое полугодие 1934 г. выдало заказов на 650 тыс. рублей (при экспортной выручке в 100 тыс. рублей) [1371]. Тем не менее, по данным чехословацкой статистики в январе-апреле 1934 г. в ЧСР было ввезено советских товаров на 36 млн. к.ч., а экспортировано из нее в СССР – на 9 млн. к.ч. (по данным торгпредства это соотношение составляло даже 6:1 или 7:1).

В начале 1934 г. Э.Бенеш, в связи с вручением им проекта торгового договора, предпринял попытки возродить интерес Советов к ограниченному соглашению о предоставлении друг другу прав торгово-договорных стран [1372]. Стойкое нежелание Москвы до установления дипломатических отношений обсуждать договор о Чехословакии, ее растущее отрицательное торговое сальдо и холодность, проявлявшаяся полпредом в отношении компромиссного предложения Бенеша, побудили МИД ЧСР обратиться к представителю НКВТ в Праге. 25 мая 1934 г. заместитель экономического отдела МИД Глосс заявил торгпреду Килевицу о готовности «вернуться к вопросу о временном урегулировании торгово-политических вопросов путем взаимного признания торгово-договорными странами» [1373]. Сделанное накануне взаимного признания де-юре и после передачи в Москву проекта торгового договора, предложение Глосса не вызвало интереса со стороны советского руководства, подобного тому, какой был проявлен к этой идее в ноябре 1933 г., и не имело каких-либо последствий. Таким образом, наркоматы иностранных дел и внешней торговли в своей практической деятельности с декабря 1933 г. не считали нужным руководствоваться рассматриваемым постановлением Политбюро. После того, как беседы Александровского с Благошем, проходившие во второй половине ноября, не дали желаемого результата, НКИД и НКВТ выработали иную тактику (и проводили ее на протяжении полугода, невзирая на попытки Бенеша вернуться к идее соглашения о статусе торгово-договорных стран). В результате значение постановления Политбюро «О торговом договоре с Чехословакией» для советской внешней политики сказалось лишь в расширении возможностей советских представителей уклоняться от настояний Праги на заключении такого договора, что отчасти уменьшило влияние разногласий по этому поводу на развитие политических взаимоотношений [1374]. Разрешение торгово-политических проблем в отношениях с Чехословакией Москва отложила до лета-осени 1934 г. [1375].

15 ноября 1933 г.

Опросом членов Политбюро.

100/86. – О воздушной линии Краков – Харьков.